Я соглашусь на любую. Для начала. Будь то поломойкой или посудомойкой, для меня не важно. Работать по специальности я всё равно больше никогда не смогу, а заработать себе на жильё и на еду просто необходимо.

Но когда в каждом новом месте я получаю отказ, руки постепенно опускаются. А на город опускаются сумерки.

Я ухожу от набережной. Ближе к центру. Возможно, здесь отыщутся хоть какие варианты. Захожу подряд во все двери. Уже без разбора. На грани отчаяния.

От усталости и голода кружится голова. Истоптанные ноги в неудобных полуботинках гудят от боли, а руки – от тяжести старого чемодана.

Останавливаюсь у лавки в каком-то сквере. Пальмы жизнерадостно покачивают на ветру зелёными лапами, отбрасывая на газон причудливые тени.

Сажусь, вытягивая ноги. Кажется, сейчас самое время расплакаться и признать поражение. У меня нет денег. У меня нет дома. У меня нет никого.

Кроме Виталика, – услужливо подсказывает внутренний голос. Но от этого хочется плакать ещё сильнее. Иногда лучше на панель, чем просить помощи у кого-то. Но выбора у меня нет. Это конец.

Нехотя поднимаюсь и беру в руки чемодан. Поворачиваюсь и застываю.

Передо мной стоит маленькая девочка и внимательно смотрит на меня.

– Здравствуйте, – вежливо говорит она. – А кем ты работаешь?

– Медсестрой, – от неожиданности выпаливаю в ответ.

– В больнице?

– В детском саду.

– Жалко, – горестно вздыхает малышка.

– Почему жалко? Тебе нужно попасть в больницу?

– Нет. Я думала, ты работаешь с моим папой и отведёшь меня к нему.

Я напрягаюсь.

– Ты потерялась? Как тебя зовут?

– Меня зовут Ксюша, и я ищу папу, – отвечает она. – А тебя как зовут? Мне папа не разрешает разговаривать с незнакомыми людьми.

Славная и умная малышка. В дорогой одежде. Ухоженная.

Это плохо. Очень-очень плохо. Первый попавшийся патруль, и мне конец. Настоящий, а не тот, который я нафантазировала пять минут назад.

Но девочка смотрит выжидательно, а вокруг ни души. Я же не могу бросить такую кроху одну в центре города в вечернее время?

– Меня Аня зовут. – отвечаю ей и снова спрашиваю: – Ксюша, ты потерялась?

– Нет. Я гуляла с Галей во-о-о-он там, – крохотный пальчик показывает куда-то в сторону. – А во-о-о-он там работает мой папа.

– И ты ушла от Гали, чтобы найти папу? – уточняю я, и девочка кивает. – А ты знаешь, где именно он работает?

– Не-а.

– А фамилию свою знаешь?

– Ксюша А.

– Что это за фамилия такая? – озадачиваюсь я. – Ты в садик ходишь?

– Не-а. У меня была няня, она со мной занималась. Иногда мы ходили в развивайку. Когда я рисовала там рисунки, их подписывали «Ксюша А».

– Галя – это твоя няня?

– Нет, – смеётся девочка. – Ты что, Аня? Галя – это Галя.

Логично, но мне всё ещё ничего не понятно.

– А давай мы найдём Галю и спросим у неё, где работает папа? – предлагаю ей.

– А давай! – широко улыбается она и протягивает мне ладошку.

Не могу сдержать улыбку в ответ. Даже перехватывая чемодан одной рукой, чтобы взять девочку за руку, я всё равно искренне улыбаюсь ей.

Чего не делала уже очень давно.

За те пять минут, что мы с моей новой знакомой идём через сквер, она бесхитростно вываливает на меня все подробности своей коротенькой жизни.

Зовут Ксюша. Пять лет. Живёт в большом доме за высоким красным забором. Ей больше нравится белый и с зазорами, какой стоял раньше, но папа переделал на некрасивый. В доме красиво, как в музее. Но только у Ксюши в комнате можно заниматься всем, что только придёт в голову. В коридоре лучше не бегать.

Ксюша живёт с папой и Галей. Раньше была няня Дина, но она уволилась, потому что тут ей ничего не светит. Забавно! А ещё в доме есть дядя Витя, Павел и Артём, но с последними двумя Ксюше играть не нравится.