План был настолько простой, что я даже немного рассердился на себя – почему раньше не додумался? Если мне удалось выследить червя, то почему бы не отыскать по запаху вещь из дома госпожи Пандауры?

Гоблины трусливы. Хочется верить, что при виде разъяренного зверя они просто разбегутся. Противно было бы их кусать.

Оставалось дождаться ночи или хотя бы позднего вечера.

Но не зря умные люди говорят о никчемности составления планов. Задолго до сумерек, когда я сидел на крыльце, туда же вышел Трэк.

– Слушай, Солевейг, – сказал он, устраиваясь рядом на ступеньках. – Не надо тебе к этому Ханыге…

– Ковыге.

– Ага. Не надо тебе к гоблинам ходить.

– С чего ты взял, что я вообще еще раз сунусь в этот гадюшник?

– Ты смотрел… Запоминал, чтобы вернуться. Они у Пандауры украли, ты у них украдешь. Не надо так.

– Грех?

– Просто нехорошо. Гномы собираются послезавтра прогнать гоблинов. Можем пойти с ними.

– В бою честнее?

– Мы наемники.

И снова планам не суждено было сбыться. Мы не вошли в гоблинскую лежку на острие атаки, не взяли честную добычу.

Когда явились с утра в знакомую корчму, там было подозрительно тихо. При этом выглядело заведение так, будто в нем до рассвета что-то праздновали. Балин обнаружился в дальнем углу спящим в обнимку с бочонком из-под пива.

– А-а, вы… – Гном сладко зевнул, будто в лесной чаще открылся овраг. – А мы тут того… Гоблинов ночью погнали. Потом отметили это дело.

– Как – гоблинов ночью погнали? – возмутился Трэк. – Вы же собирались только завтра идти!

– А вы им об этом сказали? Нет? Ну и хорошо. А то б зеленомордые завтра разбежались, лови их потом, из разных щелей выковыривай. Но если б сказали, они бы нас сегодня ночью точно не ждали. Вот их и взяли тепленькими. Военная хитрость!

Мы молчали, силясь постичь загадочную тактику гномов.

– Да вы не переживайте! – Балин поднялся на ноги и с сожалением заглянул в пустой бочонок. – Гоблины так драпали, что все барахлишко побросали. Сейчас пойдем подберем вашу вещь.

На берегу подземного озера не осталось следов битвы. Только поспешного бегства. Но все равно очень неприятно было бродить среди брошенных вещей, смотреть на кострище, над которым все еще висел котел, на перевернутое кресло-трон Ковыги, прочие приметы налаженного походного быта.

Подушку госпожи Пандауры мы так и не нашли.

В тот же день мы отправились в вербовочный пункт. Трэк на удивление легко получил контракт для нас двоих. Дельце обещало быть выгодным, а капитан набираемого отряда считался удачливым. Что же до всего прочего… Госпожа Пандаура прекрасная и благородная женщина, наша спасительница, искренне хочется чем-нибудь ее порадовать. Но еще одна кастрюля щорба… Моя благодарность не простирается столь далеко.

Жаль, что мы не сумели вернуть госпоже Пандауре любимую подушку, но сейчас на это способны разве что высшие силы.

Перед отправкой надо было кой-чем закупиться. Мы отправились на рынок. Разговаривая о предстоящем контракте, вышли на узкую тихую улочку, ведущую к торжищу. Я окинул ее равнодушным взглядом и встал, как вкопанный.

Никогда не мог спокойно пройти мимо книжных, оружейных и антикварных лавок. Но если из первых выхожу с полными руками и пустым кошельком, то на хорошие клинки и предметы старины могу только полюбоваться. Раз в жизни удалось раздобыть монет на приличный меч-кацбальгер, но это была жизненная необходимость.

Однако в этот раз вещь, выставленная в витрине антикварной лавки, заинтересовала меня более чем.

– Трэк, смотри.

– Вижу, – кивнул скаегет и решительно потянул на себя дверь лавки.

Хозяин заведения взглянул на нас довольно кисло – не оборванцы, но сразу понятно, что ничего не купят. Тем не менее произнес с умеренной почтительностью: