Если он такой умный – представляешь, сколько всего нового он может рассказать!

Я теперь только одного боюсь – проснуться и понять, что это всё был бред…

– Ага, ты главное – если ссать захочешь, трижды подумай, – вставил Малыш, растягивая довольную улыбку. – А то проснёшься в луже – вот все ржать будут!

Так, перебрасываясь короткими репликами, мы добрались до дверей лифта.

Голос Искина больше никак себя не проявлял.

Лишь когда мы подошли, створки бесшумно раскрылись, и перед нами предстала с виду вполне обычная кабина лифта. Даже зеркало имелось. Только кнопок не было.

Мы переглянулись – никто не высказался против. Зашли в лифт.

Кот бросил взгляд на зеркало, усмехнулся:

– Первый раз вижу инопланетянина – и это, чёрт побери, я.

– Чисто технически – это самая умная твоя мысль за сегодня, – добавил Умник.

Все заржали, и в этот момент лифт плавно тронулся вверх.

Двери открылись, и нас встретил просторный зал, разделённый переборками.

По стенам висели мониторы, на которых транслировались пейзажи снаружи корабля – это было ясно по характерным следам пожара и оплавленным деревьям на периферии изображения. Видимо, камеры охватывали периметр корабля.

Вдоль стен стояли аккуратные столики, рядом с которыми – строгие, но стильно вписывающиеся в обстановку диванчики, обитые тёмной тканью. В центре зала возвышалась барная стойка – самая обычная на вид, с высокими стульями, словно вырванная из старого доброго ресторана на Земле.

Помещение поражало своей странной, почти неестественной чистотой. Всё вокруг выглядело идеально вылизанным – ни пылинки, ни царапины, даже воздух будто прошёл через фильтр – стерильный, как в операционной.

На полу не было ни пятен, ни отпечатков – такое чувство, будто тут никогда не ступала нога человека. И это, в каком-то смысле, пугало.

По бокам от зала расходились два коридора, изгибаясь в стороны, словно замыкаясь в кольцо вокруг секции.

По обеим сторонам виднелись двери, каждая с непонятными символами, возможно, обозначающими назначение помещений. Некоторые двери были подсвечены мягким голубоватым светом, создавая ощущение уюта и технологичности одновременно.

– Ого, да тут как в ресторане, – аж присвистнул Рыбак, проходя вглубь помещения.

– Как в элитном ресторане, – добавил Кот, следуя за ним. – А я и костюмчик дома забыл… – усмехнулся он, оглядываясь по сторонам.

На одном из мониторов – самом большом, расположенном прямо над барной стойкой – сменилось изображение.

На экране появилось лицо – самое обычное, человеческое. И тут же раздался голос:

– Проходите, присаживайтесь. Чтобы вам было проще воспринимать меня, я выбрал облик, максимально приближённый к вашему.

Мы заняли один из свободных столиков.

Наш лётчик, до этого молчавший почти всё время, наконец подал голос:

– Если сейчас ещё милая официантка принесёт нам меню – всё, я выхожу. Это не может быть правдой.

– К сожалению, обслуживающего персонала здесь не осталось, – ответил Искин. – Но вы можете самостоятельно воспользоваться автоматом или баром.

– Нет, давай сначала всё же по делу, – вмешался я, придавая разговору более деловой тон.

– Конечно, – спокойно отозвался искусственный интеллект и продолжил:

– О вашем появлении здесь я знаю немного. По крайней мере ту часть, где вы уже оказались на этой планете. Но всё, что происходило до этого, возможно, вы сами захотите рассказать… после того, как я поведаю вам свою историю.

Искин начал рассказ, сопровождая его изображениями на мониторах:

– Меня зовут Сэйриус. Имя дал мой создатель. Всю свою «жизнь» я провёл на борту этого корабля… непрерывно обучаясь.