Анна закрыла рот рукой, сдерживая возглас. Глаза её сияли.

– Превышение порога на 5%… 7%… – тихо диктовала она новые цифры.

В камере творилось нечто удивительное. Тяжёлый вольфрамовый диск, весивший около 5 килограммов, начал подниматься над платформой. Сначала едва оторвался одним краем, затем плавно завис целиком. Он больше не лежал – он парил в центре камеры, удерживаемый снизу не опорой, а отталкивающей силой!

Александр не верил собственным глазам. На экране – подтверждение: пассивный гравиметр снизу показывал отрицательную нагрузку, будто диск давил вверх на крышку камеры. Значит, притяжение сменилось отталкиванием. Диск висел в воздухе, словно пренебрегая законами природы.

Управляя эмоциями, Александр старался действовать хладнокровно.

– Держим стабильность, не выключаем резко, – сказал он, хотя голос слегка охрип. Он начал постепенно понижать мощность лазеров, чтобы посмотреть, как поведёт себя диск.

По мере снижения поля Кс гравитация возвращалась: сначала диск опустился обратно на пару миллиметров, коснувшись платформы, потом снова лёг всей плоскостью. Анна фиксировала цифры:

– Обратный переход… вес восстановился. Сейчас притяжение нормальное.

Когда лазеры и катушки были полностью отключены, экспериментаторы наконец позволили себе выдохнуть. Чернов посмотрел на Анну – и увидел, как она буквально светится от счастья. Не сдерживая себя, она обняла его:

– Получилось! Александр Ильич, это удалось!

Он рассмеялся облегчённо:

– Да… получилось, – повторил он, слегка потрясённый. В его глазах блестели слёзы радости – годы труда оправдывались в эти мгновения.

Из соседней комнаты к ним уже бежали Павел и Рина, услышавшие по внутренней связи ликование.

– Вы видели? – бросилась им навстречу Анна. – Диск всплыл в воздухе!

– Мы видели графики на мониторе, – взволнованно ответил Павел. – Невероятно… он потерял вес почти полностью на несколько секунд.

Рина, тихая по натуре, только и смогла произнести:

– Поздравляем… Это что-то невероятное.

Александр понял, что их маленький коллектив стал свидетелем исторического момента. Он внезапно ощутил, как кроме радости на него накатывает колоссальная ответственность. Пока факт открытия известен лишь им четверым. Что дальше?

Анна будто прочла его мысли:

– Нужно задокументировать всё как следует. Видео, логи датчиков – чтобы были доказательства. И, пожалуй, пора сообщить руководству?

Чернов кивнул. Вскоре радость уступила место практичным соображениям. Они записали повтор эксперимента на камеру: включили поле ещё раз на короткий интервал, сняли на видео парящий диск со всех ракурсов. В отчёты занесли измерения. Теперь сомнений не осталось – антигравитация достигнута в лабораторных условиях.

Вопрос о том, кому сообщать и когда, стоял остро. Александр понимал: с одной стороны, открытие слишком большое, чтобы скрывать. С другой, надо тщательно продумать, как это сделать, чтобы не навредить ни себе, ни людям.

В этот момент дверь зала открылась, и внутрь вошёл высокий мужчина в форменном пиджаке с логотипом комплекса. Это был Юрий Петрович Власов, научный руководитель «Астреи» – фактически директор лаборатории. Услышав шум и возбуждённые голоса, он решил проверить, что происходит.

– Что здесь творится? – с порога произнёс Власов с ноткой строгости. – Вы второй день занимаете L-1 без графика. Чернов, объясните…

Он замолчал, увидев лица присутствующих и общую обстановку: странные экраны вокруг камеры, следы недавнего эксперимента. Александр перехватил взгляд директора – тот был человеком опытным и сразу заподозрил нечто важное.

Чернов быстро подошёл к нему.