Торке Мада был худощавым стариком с узким морщинистым лицом. Его непокрытая голова открывала взору несколько всклокоченные седые волосы, которые доставали до плеч. Он был одет в простую и скромную красную кардинальскую робу. В его усталом, чуть хрипловатым голосе не слышалось никакого высокомерия, несмотря на занимаемый высочайший пост – фактически, второе лицо в Церкви, по влиянию сопоставимое с самим Патриархом.

– Послушник Ортега передал мне, что вы были весьма настойчивы в получении этой аудиенции, – сказал он Иоахиму. – Могу ли я узнать, какова причина столь серьезного рвения?

– Господин Мада… – начал Иоахим, но его неожиданно прервал Ларк.

– Я лучше первый начну, – сказал он и, не дожидаясь согласия друга, обратился к инквизитору: – Ваше Высокопреосвященство, я прошу у вас прощения за столь резкий и внезапный визит. Мой друг… Нет, мой товарищ ведом самыми благостными и честными намерениями, и я готов поручиться за него как за самого себя. Но порой он может быть несдержан и вызывать впечатление человека нечуткого и резкого. Я бы не хотел, чтобы вы восприняли за неуважение его прямоту, порой чересчур резкую.

– Спасибо за вовремя сделанное предупреждение, послушник Михал, – улыбнулся Мада и снова обратился к Иоахиму: – У вас очень хороший друг, господин барон.

– Вы знакомы? – удивился Иоахим.

– Нет. Просто по долгу службы я обязан быть в курсе всех текущих археологических исследований. А послушник Михал – один из наших лучших расшифровщиков и переводчиков.

– Понял. Кардинал Мада, я представляю здесь светскую власть как член королевского оборонного совета. Направлен вам для выяснения обстоятельств преследования и ареста доктора Ионы Дракия, арестованного вчера.

– Что вы хотите знать, господин барон?

– В чем его обвиняют?

– Разве вы не знаете? Дело было передано на ознакомление в Верховный королевский суд.

– Разумеется, я его видел, – не моргнув глазом, соврал Иоахим. – Но меня интересует не формальная, а фактическая сторона дела. Доктор Дракий является ценным специалистом Империи. В сфере безопасности. Разбрасываться такими людьми неразумно. Поэтому я должен знать, в чем по сути выражалось его преступление.

– Господин барон, здесь не кроется никаких секретов или интриг. Доктор Дракий осужден именно за то, в чем его обвиняют. Он использовал священный огонь для своих нужд без надлежащего разрешения.

– Какого рода нужды?

– Научные исследования, химические опыты с различными препаратами.

– По какой причине Церковь не дала ему разрешения?

Мада грустно улыбнулся.

– Он не спрашивал?

– Как это? – опешил Иоахим.

Инквизитор глубоко вздохнул.

– Вы же сами изучали протоколы допросов, господин барон. Иона Дракий склонен к одному из четырех низших пороков, описанных еще кардиналом Стравией. Страсть, направленная на себя, порождает чудовищный грех гордыни, который в конечном счете иллюзорно возвышает своего раба над всем сущим и в конечном счете, над самим Создателем. Иона Дракий в своей слепоте презрел обычаи государства, в котором живет. Конечно, Церковь разрешила бы применение огня во благо, как разрешает сотням ежедневно обращающихся страждущих со всего королевства. Дракий решил, что он выше этой скромной просьбы.

– Безумный мечтатель, – буркнул себе под нос Иоахим, но Мада его отлично расслышал.

– Безумный? Пожалуй. Мечтатель? Нет, гордый глупец.

– Но неужели его преступление заслуживает наказания в соответствии с древним обычаем? Если учесть его заслуги…

– С каких пор вы, господин барон, считаете, что какие-то заслуги могут ставить человека выше других? Из того, что я слышал о вас, я делаю вывод, что вам такая точка зрения неблизка.