– Слава Создателю! Мы думали, это конец.

– Сколько выжило?

– Из трёхсот… может, тридцать. Если повезёт.

Элара закрыла глаза. Такие потери…

– Нужен лекарь, – сказала она. – Лорд-инквизитор ранен.

– Сейчас приведу…

– Нет времени, – Каэлан покачал головой. – Наши ждут. Мы должны идти.

Они вышли из форта. Элара поддерживала Каэлана, чувствуя, как его кровь пропитывает её одежду. Но он упрямо шёл вперёд.

На полпути к холму их встретил Корвин с остальными.

– Милорд! Слава богам! Мы видели взрыв и…

– Помогите ему, – Элара передала Каэлана в руки инквизиторов. – Рана глубокая. Я сделала что могла, но…

– Ты сделала достаточно, – неожиданно сказал Каэлан. Его глаза встретились с её взглядом. – Больше чем достаточно. Спасибо.

Первый раз он поблагодарил её. И назвал «ты».

– Я… пожалуйста. Ты тоже спас меня там.

– Похоже, у нас входит в привычку спасать друг друга.

Был ли это намёк на улыбку? Но потом он потерял сознание, и момент прошёл.

– В форт! – скомандовал Корвин. – Там должны быть лекари и припасы. Быстро!

Отряд двинулся к воротам. Элара шла рядом с носилками, на которых несли Каэлана, и думала о словах безумного мага.

«Последняя из чистой крови». Что это значило? И почему её сила так похожа на силу Древней?

Медальон в её кармане остыл, но она чувствовала его присутствие. Ответы были близко. Но захочет ли она их услышать?

Железный Клык напоминал кладбище.

Элара стояла на стене форта, наблюдая, как выжившие солдаты складывают тела в погребальные костры. Триста защитников. Осталось тридцать два. И это не считая гражданских, которые прятались в подвалах.

– Леди Винтерборн?

Она обернулась. Молодой солдат – почти мальчик – стоял позади, нервно теребя ремень меча.

– Да?

– Лекарь просит вас прийти. Лорд-инквизитор… он просит вас.

Элара кивнула, следуя за солдатом. Они спустились в лазарет – длинное помещение, заполненное ранеными. Стоны и запах крови делали его похожим на преддверие ада.

Каэлан лежал в дальнем углу, отделённый от остальных ширмой. Старый лекарь – один из немногих выживших – хмуро смотрел на рану.

– Как он? – спросила Элара.

– Живой. Что уже чудо, – лекарь покачал головой. – Проклятие тёмной магии разъедает плоть. Я делаю что могу, но…

– Но обычная медицина тут бессильна, – закончил Каэлан, открывая глаза. – Поэтому я попросил позвать вас.

Элара подошла ближе. Даже в полумраке лазарета было видно, как плохо он выглядит. Кожа приобрела сероватый оттенок, вены вокруг раны почернели.

– Я могу попробовать, – сказала она. – Но моя магия… она не предназначена для целительства. Я могу сделать хуже.

– Хуже уже некуда, – Каэлан попытался усмехнуться, но вышла гримаса. – Лекарь даёт мне день, может, два. Так что рискните.

Лекарь неодобрительно фыркнул.

– Магия для лечения ран от магии. Что дальше? Будем тушить пожар маслом?

– Оставьте нас, – приказал Каэлан.

– Но милорд…

– Это приказ.

Лекарь ушёл, бормоча проклятия. Элара села на табурет рядом с койкой.

– Снимите рубашку. Мне нужно видеть всю рану.

Каэлан с трудом сел, морщась от боли. Элара помогла ему стянуть окровавленную ткань.

Рана выглядела ещё хуже, чем она думала. Чёрные прожилки расползались от неё по груди, как паутина. Кожа вокруг была воспалённой, почти обугленной.

– Красиво, правда? – хрипло сказал Каэлан.

– Вы всегда шутите, когда умираете?

– Только по особым случаям.

Несмотря на всё, Элара улыбнулась. Потом стала серьёзной.

– Это будет больно. Очень больно. Мне придётся выжечь проклятие своей магией.

– Делайте что должны.

Она положила руки на его грудь, стараясь игнорировать, как напряглись мышцы под её прикосновением. Закрыла глаза, погружаясь в магическое зрение.