— Я пойду к себе, — говорит помощник Шаха.

— Раф, ну что ты! Я твое любимое жаркое приготовила, останься, пожалуйста, — Маша суетится, искренне пытаясь угодить мужчинам.

Смотрю на семейную идиллию отстраненно и понимаю, что я здесь лишняя. Но не успеваю сделать и шага, как мне в спину летит приказ:

— Стоять, я не отпускал тебя. Ты идешь с нами на кухню, — от грозного низкого голоса волосы встают дыбом.

— Я не голодна.

— Мне плевать. Ты будешь меня слушаться, в противном случае тебе не поздоровится, — его зрачки, словно две стальные пули, попадают точно в цель, лишая меня способности сопротивляться.

— Мне некогда с вами разговоры вести, мне пора домой. Завтра рано утром у меня репетиция. Спасибо, Герман Алиевич, за помощь, но я ухожу.

Я обозначила свои намерения, но вот сдвинуться с места не могу. Словно мужчина меня пригвоздил к полу одним лишь взглядом.

— Нет, ты слышал ее? Она специально из себя дуру строит или на самом деле такая? Мы из-за нее бойню развязали, а она говорит: спасибо, я пошла, — помощник Шаха выглядит не менее устрашающе. Огромный мужчина с накачанными руками, полностью забитыми татуировками.

— Раф, ну что ты! Не говори так про Мати. Она просто от шока не отошла, — подбежав ко мне, Маша берет меня за руку и ведет по ступеням вниз к Шаху.

— В этом доме ты надолго, девочка. Привыкай. Как говорится, пока смерть не разлучит нас. Ты теперь моя жена, — небрежно швыряет на стол паспорт.

Не веря своим ушам, хватаю документ и открываю на нужной странице.

— Подождите, я что, теперь Матильда Шахова? И наша свадьба была три дня назад?! — ошалев от увиденного, хватаюсь за голову. — Я не хочу! И согласия своего не давала!

— Я тоже безумно рад нашему бракосочетанию, — с некоторой долей сарказма отвечает он.

— Но разве можно так быстро поменять паспорт? — нижняя губа начинает дрожать, и я уже готова разреветься.

— Девчонка так и не поняла, с кем имеет дело, — помощник Шаха смотрит на меня как на идиотку. Этот огромный мужлан мне с первого взгляда не понравился.

— Нет, пожалуйста, скажите, что это сон и я скоро проснусь. Я не хочу быть вашей женой, — глядя на Шаха с мольбой в глазах, прижимаю новенький паспорт к груди. — Отпустите меня, пожалуйста.

— Вытри слезы, — бросает короткий приказ. — Терпеть не могу. Ты забыла, что по телефону умоляла помочь тебе и готова была беспрекословно выполнять все, что я скажу?

— Я была в отчаянии! А вы этим воспользовались!

— Я накрыла на стол, — широко улыбаясь, Маша приглашает на кухню, снижая градус напряжения.

Мне ничего не остается, как последовать за всеми. Чувство неловкости, страха и злости горячей лавой растекается по венам. Здесь все чужое. Дом, люди, вещи. Единственное, чего мне хочется — это сбежать. Но теперь я пленница в золотой клетке, и мне дадут свободу, только когда хозяин наиграется.

— Очень вкусно, — комментирует Раф, попробовав жаркое.

— На здоровье, — расплывается в счастливой улыбке Маша и начинает рассказывать, как прошел ее день в институте. Мужчины внимательно слушают. Раф несколько раз переспрашивает, все ли в порядке и не нужна ли ей защита, из чего я делаю выводы, что у девушки действительно есть проблемы с одногруппниками. Для меня удивительно, что у такого доброго ангела могут быть недоброжелатели.

— Я должна знать, что с Хомяковым. Он жив? — отложив приборы, смотрю на Шаха.

Он не обращает внимания на мой вопрос и продолжает есть. Лишь спустя минуту вытирает рот салфеткой и удостаивает меня снисходительным взглядом.

— Почему ты за него так волнуешься? Может, вернуть тебя ему?

— Я не мяч, чтобы меня туда-сюда швыряли, — храбрюсь, веду себя дерзко, но на самом деле до жути боюсь этого грозного властного мужчину.