— Невеста хорррошая! — от крика вороны она вздрогнула и едва не свалилась с коня.

— Плохая невеста, — буркнула Ришка и поправила сама себя: — Не знаю, какая из меня невеста, но человек я плохой. Мама всегда убегает от трудностей, и я убегаю.

— Хорррошая, — не сдавалась ворона.

Может, она, конечно, просто не знала других слов, но Ришка улыбнулась:

— Дурная ты сваха.

И похлопала коня по шее:

— Я передумала, отвези меня в замок.

Когда нет других средств управления, остаётся уповать, что конь поймёт слова. Он и понял, перешёл на резвую рысь и остановился на старом месте у моста.

Ришка спрыгнула, погладила конскую морду.

— Спасибо, рыженький. Ты такой умный. А ты случайно не заколдованный принц? — и чмокнула коня в мягкий шелковистый нос.

Конь фыркнул и попытался поймать губами ключик, нравилась ему блестящая штучка. Ни в какого принца превращаться не стал, отправился пастись на лужайку.

— Ну вот, — сказала сама себе Ришка, — с этим не угадала, нужно будет волка поцеловать.

14. Глава 14. Лошадка, которой не было

Как и в прошлый раз замок встретил её тишиной и запустением. Ришка долго стояла перед портретами родителей. Мама — красивая и счастливая, не очень-то похожая на себя настоящую. И отец, лорд Айяша. Тоже молодой и красивый. Интересно, какой он на самом деле? И какой он сейчас? А, главное, где он?

Ришка прошлась по комнатам на втором этаже, пытаясь угадать, где жили родители. Не получилось. Или тут обитала ещё куча народа, или у них покои были как набор «неделька» — сегодня у меня розовое настроение, посижу в розовой комнате, а завтра будет зелёное, переберусь в зёлёную.

Везде царил идеальный порядок, а рыться в шкафах, чтобы посмотреть на вещи, Ришка не решилась. Зато она безошибочно определила детскую. Светлые стены, маленькая кроватка и целый сундук игрушек, который Ришка не постеснялась открыть. Она задумчиво перебирала игрушки — куклы в шикарных платьях и с фарфоровыми лицами, тряпичные меховые зверушки, какие-то разноцветные кольца, кубики и шарики непонятного назначения. Под всем этим богатством притаилась деревянная лошадка на колёсиках. Ришка вытащила её с замирающим сердцем.

Она помнила эту лошадку! Сейчас такая маленькая, тогда она казалась огромной, если сесть верхом, ноги не доставали до земли. А если ОН тащил за веревочный повод, лошадка ехала быстро-быстро, почти как настоящая. ОН — это отец? Лорд Аяша? Этого Ришка не помнила. Но сама лошадка врезалась в память. А мама потом говорила, что не было никакой лошадки. Ришке она приснилась, или увидала где-то в магазине, или у подружек, но у неё такой не было.

Лошадка была. Ришка осторожно погладила деревянную голову, разровняла сделанные из кожи уши, расчесала пальцами шёлковую гриву и поставила лошадку возле кровати. Засунуть её обратно в тёмный сундук показалось кощунством.

Из детской она вышла чуть ли не на цыпочках, осторожно прикрыла за собой дверь. Прибрела в библиотеку, рухнула на диванчик, но котором в прошлый раз спал волк. Вот и шерсть его осталась, наверное, он часто тут спит. А подушка и одеяло тут зачем? Волк что, укрывается? Ришка подтянула ноги к груди, закуталась в шерстяное одеяло с головой, посидела так в тёмном коконе. Проблемы и сомнения оказались в коконе вместе с ней, оставить их за одельной преградой не получилось. А ещё в одеяле было жарко, Ришка вздохнула, скинула его и отправилась осматривать библиотеку. В прошлый раз из-за встречи с волком она не прошла дальше этого диванчика.

В дальнем конце обнаружился письменный стол, а рядом с ним — мольберт с незаконченной картиной. Слёзы навернулись на глаза — не узнать ребёнка на деревянной лошадке было невозможно. Ришка долго вглядывалась в собственное детское лицо. Это рисовал отец! Сам лорд Аяша, а никакой не придворный художник. Это совершенно точно!