Олег засыл на месте, поражённый внезапной переменой.

– Мура! – его окрик прозвучал громче, чем он планировал.

Он бросился за ней и перехватил у выхода.

– Может, и не время… А может, как раз тот самый миг? – его пальцы непроизвольно сжали ее запястье. – Кто знает, почему мы здесь, в этом месте пересеклись? Случай? Или… – голос дрогнул. – Будем потом кусать локти вспоминая упущенный шанс?

Она вырвала руку.

Олег поспешно добавил:

– Я, конечно, завтра и послезавтра вас здесь буду ждать… Но опасаюсь еще раз на дорожке за вами гоняться – боюсь, не догоню. Как гордый обладатель недвижимости с оплаченной арендой на полгода вперед и отличными видами на детский сад, предлагаю… Нет, не так… – Глубокий вдох. – Просто кофе. И пирожное. Даже больше – черный кофе без ничего!

– На детский сад смотреть будем? – рассмеялась русалка, задумалась на миг, и неожиданно кивнула. – Кофе. И ничего больше.

Кафе.

Кофе.

Случайные касания как электрические разряды.

Искорки в глазах.

Сладкое предвкушение.

Томительное ожидание вечера.

И, наконец…

– Куда едем, уважаемый? – заскрипела тормозами потрепанная Тойота с экзотичным водителем.

– Жукова, – начал БабУшка.

– На Тверскую, я покажу, – мягко перебила одесситка. Они сели на заднее сиденье, и ее пальцы сжали его ладонь.

Роскошная квартира. Приглушённый свет.

Коньяк. Музыка. Плавные движения. Сближение.

Он прижимался к ней и чувствовал, как тонет, тает, растворяется в этой хрупкой и красивой девчонке. Тонет – и не может ничего с собой поделать.

Её тело трепетало под его прикосновениями. Дыхание сбивалось, изгибы подчинялись каждому движению…

– Слишком быстро, – ее голос прозвучал неожиданно твердо. Она отстранилась, будто вспомнив что-то важное. – Поздно уже. Можешь остаться… На одну ночь. Спать будешь на диване. Завтра вернёшься к своим видам на детский сад.

Ее слова как ледяной душ, оборвали сладкие грезы.

Утром выпили кофе и разошлись, словно случайные знакомые.

Олег не выдержал и позвонил еще до полудня.

– Римма, день прошел, когда мы…

– Сейчас одиннадцать утра, орел. Ты куда летишь?

– Да я… – БабУшка сбился, глянул на часы и не поверил глазам.

– Вечером, адрес ты знаешь, – спасительно прозвучало в трубке.

Время сломалось.

Сегодня оно вело себя странно: стрелки взбунтовались – то замирали, то бежали вперед, испытывая его терпение. Если бы часы были Made in какой-нибудь Швейцарии, они давно расплавились от его горячих фантазий. Но эти, сделанные в СССР, лишь лениво тянули время.

– Шесть. Вечер. Пора. – Он выдохнул, сбрасывая нетерпение как тяжелый рюкзак с плеч.

Глаза горят, слова – не нужны. Потолок плывет, и искры от прикосновений.

В полночь – в меру пьяные, и снова это «нет».

Утро. Кофе. Неловкость и глаза в сторону. Снова чужие.

День за днем. И никакого продвижения.

Она свела его с ума окончательно. Бессонные ночи превратились в бесконечные пытки. Где сон, где явь – Олег понимал только после второй чашки крепкого кофе.

Через неделю сдался:

– Не понимаю тебя. Я о тебе ничего не знаю: ты как разведчица в тылу врага – ни одного лишнего слова. Все вокруг, да около. Все держишь на контроле и на расстоянии. Где работаешь, если не секрет? Зачем тогда сказала, что «блядуешь помаленьку»?

– А как мне еще идиотов от нормальных людей отсеивать? – горько усмехнулась она. – Ко мне каждый день липнут – от сопливых мальчишек до стариков с трясущимися руками. А работа моя связана с финансовым сектором.

– Банковская сфера?

– Теплее, – и закусила губу, явно не желая углубляться в объяснения. – Мы банкирам, министрам и прочим ВИП, аудит делаем, проверяем, что у них в самом укромном месте спрятано и сколько. Работа у меня редкая – раз в месяц, но не будем об этом – врать не буду, а рассказать не могу.