Ты, дорогой мой, молод ещё. Это хорошо, это преимущество, а не изъян. У тебя ещё принципы, а может, даже идеалы есть. Только вот запомни, что я тебе скажу: человек, у которого принципов нет, но который постоянно всем о них говорит и смотрит, кто больше за это заплатит, – быдло. Все твои демократы, в отличие от тех же большевиков или тех же белых офицеров, – быдло. А последнюю субстанцию можно только покупать или продавать – договариваться с ней нельзя, у них нет своего слова. И раз мы с тобой договорились, смотри за собой, парень».

Что там говорить, я тоже получил кайф, выслушивая его кредо. Приятно, когда тебя принимают за серьёзного человека.

И, конечно же, на закуску ноябрь приготовил мне выяснение отношений с Ириной. После возвращения из Петербурга (одна она туда ездила или нет – какая разница? за две недели можно было и там найти своих старых друзей боевой юности) она изменилась. Что-то в ней в очередной раз «щёлкнуло». Знать бы, где у неё переключатели.

Наверное, всё просто. Какой-нибудь любовник послал её подальше, и теперь она тянет меня в постель зализывать раны. Мы с ней даже разговаривать начали. О высоком, о перспективах, жизненных целях, общем (?) будущем. О продаже газеты она меня не спрашивает – хотя наверняка знает, наверняка в редакции кто-нибудь мог сболтнуть. Хотя её там не любят с Бориной подачи. Интересно бы тоже когда-нибудь узнать почему. Может, у нас просто баб много, у них вечная конкуренция? Но и молодые ребята к ней как-то не очень… или это – при мне?

Потрясающая вещь – она сегодня впервые заговорила о ребёнке! Что ж, подождём. Мне есть куда разместить в Питере деньги, так что страховка у меня будет. Пока же дадим нашему союзу ещё один шанс. Так приятно чувствовать себя любимым.

Может, ноябрь всё-таки не так уж плох?

17 ноября 2003

10.

Первый муж Ирины в начальный период их знакомства сказал ей, что совместные путешествия надо совершать до, а не после свадьбы. И осуществил это на практике. Ирина очень хорошо запомнила эту форму беспощадного тестирования, когда ей сразу же пришлось обратить внимание и на подробности своего бытового поведения, и культурные предпочтения, и манеру совершать покупки… Одно только наблюдение мужа за её технологией сбора и укладки чемодана, как она поняла потом, сказало ему об их будущем больше, чем несколько дней их прежних разговоров во время флирта и секса.

«Когда ты смотришь в пропасть, не забывай, что и пропасть смотрит в тебя». Эту фразу Ницше тоже сказал Ирине первый муж. Она и не забывала. Однако сама почему-то запомнила, как он чистил зубы нитью и выбирал галстуки к рубашкам. Ещё запомнились его пижонство перед метрдотелем, долгое стояние перед парой женских портретов в музее, его бесконечное раскуривание трубки… Ирина умилялась этим мелочам. А он признался, что многое в ней ему уже тогда не понравилось. Но того, что понравилось, было больше, включая цвет волос. Ирине же тогда понравилось всё. Поздней она часто думала, что была не очень внимательна.

С Ковыршиным у них не было возможности так тщательно проверять друг друга. Вдобавок каждый считал себя опытным и готовым к худшему в партнёре. Как оказалось, это были завышенные ожидания.

С Хариным Ирина сразу была настороже. Первоначальный имидж провинциального мальчика-мажора и красавца-атлета не смог её обмануть – Георгий был слишком самостоятелен и успешен для беспечных детей больших начальников. Вдобавок на Ирину произвело впечатление его сравнительно долгое безропотное ожидание, что свидетельствовало об отсутствии самонадеянности. Он привлекал её своей силой и умом, однако была ли это видимость или реальность? в путешествии это должно было неизбежно выясниться.