Хотя вход в лагеря и казармы биманам был категорически воспрещен, последним все же удалось под различными предлогами – как правило, под видом даров патриотически настроенных граждан – преподнести старшим офицерам несколько бочек изысканного спиртного. Тот из полков, что занимал небольшой редут на самом краю линии обороны, получил таким образом с дюжину ящиков виски, которые тотчас же, во избежание упреков полковника Эскубико во время инспекционного обхода, бойцы и оприходовали.

Столь неблагоразумное поведение привело к тому, что солдаты данного полка на протяжении двух дней валялись вусмерть пьяными в своих бастионах и, не появись на позиции полковник, лишившийся защитников редут вполне бы мог угодить в руки англичан. Полк пришел в себя уже в полицейском участке, офицеры были разжалованы, но и эта жесткая мера не помешала все тому же факту повториться на следующий день на другом посту.

Английский флот, расположившийся в открытом море, довольствовался плотной блокадой Порт-Филиппа, не предпринимая никаких попыток нападения. Именно эта его инертность и тревожила больше всего Фарандуля и Мандибюля.

Чего ждала Англия? Почему не приступала к военным действиям?

Возрастающая деморализация, судя по всему, была делом рук ее тайных агентов; уж не желала ли она напасть, лишь доведя до конца свое черное дело, когда славные и верные в прошлом полки превратятся в своевольные и разрозненные шайки?

Увы! Все это было уже не за горами.

Ознакомившись с рапортами генералов, Фарандуль понял, что на начавшееся разложение следует как-то отреагировать, и незамедлительно. В попытке вернуть себе прежнее влияние на умонастроение войск, он объявил большой смотр армии на пляже Порт-Филиппа, прямо на глазах у английской эскадры; нужно было жестко подавить любое неповиновение в рядах обезьян.

Под ярким утренним солнцем огромный пляж, куда ни кинь взгляд, покрылся чудесными квадруманскими полками. Получившие нагоняй от генералов-биманов командиры сделали все возможное для того, чтобы восстановить дисциплину. Зрелище было действительно грандиозным. В соответствии с установленным Фарандулем боевым порядком пехота располагалась по центру, а кавалерия по краям; впереди – полки тиральеров, на втором плане – линейные войска, являвшие собой темную массу вооруженных океанийскими дубинками обезьян, на правом фланге – легкая кавалерия, уланы и стрелки верхом на кенгуру, на фланге левом – тяжелая кавалерия, гигантские борнейские обезьяны, также верхом на кенгуру и вооруженные тяжелыми палицами из железного дерева.

К несчастью, вследствие того что английский флот приступил к выполнению некого подозрительного маневра, Сатюрнен I вынужден был остаться в форте на мысе Рокá и наблюдать за парадом оттуда. В первые часы солдаты еще держали строй и имели вид весьма бодрый, но ближе к полудню пришлось начать раздачу им еды и прохладительных напитков. Интендантской службе было приказано отправить на пляж триста бочек питьевой воды – ежедневная норма, – доставленных утром из Мельбурна. Интендантский корпус целиком и полностью состоял из сторонников Макако, который несколько раз уже давал серьезные поводы для недовольства Мандибюлю, однако же губернатор перепоручил надзор за полковником нескольким высокопоставленным офицерам. Он еще не знал о том, что в Мельбурне только что разразились драматические события, и эти офицеры стали первыми жертвами.

По прибытии на равнину, где вся армия жарилась под палящим солнцем вследствие непонятного пока маневра английского флота, повозки интендантской службы были встречены громогласными «ура!» умиравших от жажды полков. Дистрибуция прошла быстро: каждый полк получил свои бочки, тотчас же окруженные солдатами. Вскрытие бочек вызвало некоторую суматоху; пресная вода интендантской службы показалась подозрительной паре-тройке офицеров, которые попытались не подпустить к ней солдат; вода была чистой и прозрачной, но слишком уж отдавала алкоголем.