Его слова звучали искренне, но все с той же сталью. Мою грудь обдало жаром, но я не показывала виду.

– Надеюсь, это не было твоим аргументом, в разговоре с Анжеликой? – настороженно произношу я.

Вижу на его лице легкую, еле заметную ухмылку.

– Нет, я сказал, что учился с тобой в университете и помню, что ты занимала хорошие места на конкурсах. – говорит он и отводит взгляд.

– Ладно, давай обсудим детали побыстрее, – начала я, – У меня ещё есть дела.

Мы перешли к обсуждению проекта. Алексей оказался удивительно внимательным к деталям, задавал точные вопросы, предлагал интересные решения. Он помнил все наши прежние наброски, каждую мелочь, каждое наше совместное решение, каждый спор. Он помнил даже те детали, которые я сама уже успела забыть.

В его словах не было ни тени превосходства или попытки унизить меня, как я ожидала. Он обращался со мной как с равной, как с профессионалом. Мы спорили, обсуждали, приходили к компромиссам – как в те старые времена, только без прежней искры. Или всё-таки с ней? В любом случае, я не позволяла себе лишних эмоций.

Примерно через полчаса нашего обсуждения, меня отвлек звонок телефона. Это был Влад, я решила взять трубку.

– Привет, ты, что там вся в работе, как обычно? – весело говорит он.

Я расплываюсь в улыбке, слишком наигранной.

– Вообще, я сейчас на встрече с заказчиком в "Старом городе". – растягиваю я.

– Забрать тебя? – спрашивает он.

– Конечно, жду. – так же наигранно улыбаясь, кладу трубку.

Лицо Алексея стало менее расслабленным. Я видела как шевелятся его жевалки, пока он смотрит в окно. Я делаю непринужденный вид.

– Так, ну если это все, то мне пора идти… – говорю я и потихоньку складываю в сумку все эскизы.

– Мы и половины не обсудили, – с прежней серьезностью, произносит Рябинин.

– Значит, обсудим завтра в офисе. Алексей Викторович, у меня сегодня не рабочий день, и я не обязана скакать возле вас до вечера. – продолжаю так же непринужденно делать вид, что тороплюсь.

Я заметила приехавшую машину Влада в окно. Сухо прощаюсь с Рябининым и выхожу из ресторана, чувствуя себя одновременно опустошенной и возбужденной. Эта встреча… я, будто всеми силами, пыталась убедить его, что больше ничего к нему не чувствую. Это срабатывало, как защитная реакция.

Даже сейчас, когда Влад уже вышел из машины и ждёт меня у входа, улыбаясь своей привычной, искренней улыбкой, я подхожу и целую его, пытаясь вложить всю свою актерскую игру, зная, что Алексей видит нас в окно.

Влад выглядит довольным, словно совсем не замечает того напряжения, которое витает вокруг меня.

– Привет, – говорит он, когда я отстраняюсь.

– Привет, – отвечаю я, стараясь звучать ласково, затем молча сажусь в машину. Влад заводит двигатель.

Всю дорогу до дома мы почти не разговариваем. Его беззаботная болтовня о работе и планах на выходные кажется мне чем-то отдаленным. Мои мысли заняты Алексеем. Его взгляд, его слова, его знание моих старых эскизов… Всё это продолжает пульсировать во мне, как отголосок прошедшего бури.

Дома я бросаю сумку на пол и иду в ванную. Смотрю на свое отражение. Уставшее лицо, распущенные волосы… я чувствую себя разбитой. Не работой, а эмоциями. Страх, сомнение, надежда… всё перемешалось внутри, а самое главное, было защитить себя от очередного болезненного расставания.

Влад готовит ужин. Он радуется, шутит, а я только механически пережевываю еду, постоянно отвлекаясь. Его забота сейчас кажется лишней, давящей. Я понимаю, что ему нужно рассказать о работе с Рябининым, но слова застревают в горле.

После ужина парень предлагает посмотреть фильм. Я соглашаюсь, но всё равно не могу сосредоточиться. Фильм идёт, но я почти ничего не вижу. Влад, заметив мою рассеянность, выключает телевизор.