– Марго, что-то случилось? Ты уже недели две, сама не своя…– говорит он тихо, касаясь моей руки.

Я вздыхаю. Сказать ему? Сказать о том, что Рябинин вернулся? Страх перед ответом вновь меня сковывает, но скрывать дальше бесполезно.

– Я устала, Влад, – начинаю я, голос едва слышен.

Тишина повисла между нами, тягучая и густая, словно старое, заброшенное вино. Влад положил пульт на стол, медленно повернувшись ко мне. Его взгляд был серьезным, лишенным привычной легкомысленности. Он ничего не сказал, просто ждал, наблюдая. Я почувствовала, как слегка дрожат мои руки.

– От работы?.. Или от твоего неожиданно вернувшегося бывшего? – спросил он наконец, его голос был мягким, словно шепот.

Я подняла на него удивленный взгляд.

– Все СМИ трещат о том, что Рябинин вернулся, – сухо поясняет он.

Я обреченно опускаю плечи.

– Он заказал в нашем бюро проект дома… – если слышно произношу я, – И меня назначили ведущим архитектором…

– И что? – его голос стал холоднее.

– Я не знаю… Всё слишком запутано. Я сомневаюсь, что мне стоит говорить с тобой об этом.. – пробормотала я, делая небольшой глоток.

– Ты можешь говорить со мной о чем угодно, Марго. – уверенно произносит он. – Ты говорила, что вы расстались, но из-за чего, не рассказывала… Может, сейчас откроешься?

Я смотрела на вино в бокале, на его красноватые отблески, видя в них отражение своего беспокойства. За окном зашумел ветер, заставляя дрожать стекла. В этот момент я поняла, что все еще не могу рассказать ему историю, которую тщательно пытаюсь забыть. В голове всплыли воспоминания тех дней, как будто я выпустила их из клетки.

– Просто… смерть его отца и наследство поменяли его… – шепчу я. – Не хочу вникать, прости.

Влад обнял меня, его теплота приятно обволакивала. Я уткнулась ему в плечо, чувствуя, как напряжение, накопленное за эти дни, медленно уходит. Его присутствие было успокаивающим, но… таким же пустым. Эта пустота, это отсутствие настоящей близости, напоминало мне о моей собственной жизни – поверхностной, лишенной той искры, что когда-то пылала между мной и Рябининым.

Уже несколько недель, я трудилась над проектом Рябинина, в качестве ведущего архитектора. Анжелика Борисовна, настаивала на профессиональном подходе, тонко намекнув на то, что если Рябинин останется недоволен, мне придется искать другую работу… Но хотя бы помогала мне во всех вопросах.

Алексей был холоден, почти отстранен. Он приходил на встречи, точно по расписанию, скрупулезно изучал чертежи, делал жесткие замечания, не оставляя места для дискуссии. Я старалась держаться профессионально, отвечала на его вопросы четко и лаконично, избегая лишних слов и взглядов. Но напряжение росло, как снежный ком. Сегодняшнее совещание стало переломным моментом.

– Этот фасад слишком… ординарен, – его голос был ледяным. Он указал на эскиз, мой новый эскиз, над которым я трудилась несколько ночей. – Не достаточно… изящества. Вам не хватает смелости, Маргарита. Вы боитесь экспериментировать.

Его слова прозвучали как личный выпад. Я почувствовала, как внутри всё закипает. Его презрительный тон, знакомый до боли, который мне уже порядком поднадоел – пробудил давние обиды. Я метнула в него злостный взгляд.

– Смелости? – прошипела я, стараясь контролировать голос. – Возможно, мне не хватает вашей наглости перекраивать жизни людей, как вам заблагорассудится. Этот проект вы доверили мне, и я знаю, что делаю.

Он вскинул бровь, его глаза стали ещё серьезнее, в них снова вспыхнул этот огонь ярости. Воздух между нами сгустился, наполнившись ненавистью и скрытыми чувствами.