Поднявшись, убедился что по-прежнему один. Совместил направление компаса с маркером на карте, и ночь рванула навстречу. Сбоку ускоряясь, мельтешили деревья, по веткам скакали невидимые сопровождающие, осыпая кусочками коры и мелкими иголками. Дышать  стало свободнее, давно так не бегал. Плохо что темно – хоть глаз выколи, поэтому перепрыгивал ямы на чутье. Ветка почти влепила в лоб, вовремя пригнулся и поднажал ещё быстрее. Вскоре из груди вырывалось надсадное раскалённое дыхание. Под бронёй вспотело, ткань прилипла к груди мокрой тряпкой, хоть выжимай. Внезапно деревья поредели, стали звёздным небом. Слишком поздно понял, что земля ушла из под ног. Едва успел сгруппироваться, как кубарем понесло вниз. Перед глазами замелькало. Острые палки вонзаются в спину, бессильно ломаясь о мышцы,  бьют по щекам. А я всё набираю обороты, подскакиваю как мячик на буграх. На полной скорости влетел в какие-то кусты, как водится – колючие. Спасибо что не ядовитые. Мелкие ветки жалобно захрустели, когда медленно поднялся, готовясь к бою. Расправил плечи, напрягая мышцы, стряхивая хворь. Чувствую себя хорошей отбивной, что вот-вот сунут в духовку, но как прочитал в одном журнале: прогресс приходит через боль. Может именно поэтому набил неплохой уровень. Потихоньку побрёл, хватаясь за бок. Сломана пара рёбер, но то пустяк, до свадьбы заживут, а вот что делать с одеждой? И без того грязную и потрёпанную, её разорвало на длинные лоскуты. Снял рубашку и, походя выбросил в темноту. Пусть зверьё дорывает, всё равно пришлось бы менять, а так даже свежее. Я ведь некромант, в конце концов. Деятель мёртвых наук должен уметь приспосабливаться к быстро меняющейся обстановке. Это раньше можно было ходить в робе и трясти посохом направо и налево. Кастуешь и инвентарь пополняет новый лут. Убьют – загрузился и снова в бой, чтобы обязательно отомстить обидчикам. Но когда цена смерти собственная жизнь, начинаешь думать иначе. Без веской причины избегаешь драк, а если и случаются стычки, то без свидетелей. Простая одежда хоть выглядит неказисто, зато порой выручает. Новые времена – новые правила.

Сперва шёл осторожно, силы возвращались по капле, потом перешёл на лёгкий бег. Маркер на карте укрупнился, раздутое красное пятно светится ярче, значит стоит внимательнее смотреть по сторонам. Минуя буреломы, взобрался на поросший толстыми лопухами холмик. Вдали дрожит оранжевый огонёк, ветер доносит весёлые крики и ржание коней, хотя ночь уже давно перевалила второй час. Точно Гессы. Только они предпочитают воде вино, а сну – весёлую попойку.

Разговоры впереди стали громче, перешёл на осторожный шаг. Прильнув спиной к дереву, прислушался. Поблизости стрекочет кузнечик. Может защищает свои владения от гигантов вроде меня, но робкие угрозы насекомого тонут в громких мужских голосах, что складываются в песни, а потом рассыпаются дружным смехом. У костра насчитал семерых. С виду хоть и пьяные, но у каждого за спиной рукоять меча, который удержит далеко не каждый. Гессы создавались разрабами как раса великих воинов, эдакий собирательный образ древних героев, что всюду сражаются, ищут приключения на причинные места, или просто странствуют по миру. В жёлтом свете блестят потные тренированные мышцы. Кубок размером с конскую голову переходит из рук в руки, мерцая вкраплёнными камнями, поблёскивая золотом. Такому трофею позавидует сам царь. Длинноволосый подставил кромку к губам и лихо запрокинул шею. Заработал кадык, жадно глотая, потекли рубиновые струйки, рисуя на щеках дорожки. Когда мужчина с удовольствием вытер губы, то сказал что-то другим. Кубок пошёл по кругу под смех сотоварищей, началась протяжная песнь «О былых временах». Возможно, Эрайя ошибся, говоря о преследователях. Эти люди просты как меч. Им бы ветер в лицо и свободное королевство для захвата. Но плох тот некромант, что надеется на «авось». Опасаться нужно не меч, а голос что направляет удар.