– Доброй ночи. Если дорога жизнь, рассказывай, как меня нашли. Ответишь честно, отпущу. Слово некроманта.  

Старик растерянно оглянулся, но за палаткой беззаботно стрекочут кузнечики да храпит охрана. Зелёный взгляд ожесточился, мысленно проклиная горе вояк.

– Я Вас не знаю! Под подушкой завалялась пара золотых.

– Врёшь. По глазам вижу. Я человек мирный, пытки презираю, поэтому поступлю проще.

Кухонный нож блеснул, поймав лунный луч на заточенной кромке, и старик боязливо поморщился. Бесцветные губы сложились в кривую ухмылку.

– Умереть придётся тебе, Одуван. Убьёшь меня, завтра придёт другой. Думал остаться незамеченным? Ха-ха. С твоей то силой, это всё равно что прятать волка среди овец. Сила выдаёт тебя с головой. Запомни, в Серогорье тысячи последователей Властелинов Кругов, и ещё больше сочувствующих. Многие свято верят в очищение после пришествия Баала, которое несомненно случится. Игроки вознесутся в свой мир, а неписи останутся на тринадцатом круге. Ты тоже можешь спастись. Разве не скучаешь по родной Земле? Так ведь называется твой мир?

– Нет. Мне и здесь отлично. А вот твоё вознесение, пожалуй случится скоро. Думаю, Шелоб обрадуется, увидев верного слугу. Как считаешь?

Старика пробил холодный пот. Глаза – два глубинных изумруда.

 – Делай что хочешь, «Шепчущий». Мы всё равно не позволим войти в портал.

– Я уже говорил тем кто был до тебя. Когда войду, портал останется открыт.

Взгляд старика скользнул выше моей головы. Я слишком поздно понял ошибку, чтобы направить нож к сердцу и прервать жалкую жизнь. Через горло перекинулась рукоять топора. Сильные руки надавили, едва не сплющив кадык, в глазах заплясали красные круги. Старик подскочил как ужаленный, морщинистые ладони окутал бледный свет, похожий на клочья тумана. Мои ноги и руки обхватила невидимая сила, пальцем не шевельнуть. Хорошо хоть думать пока можно, значит буду соображать быстрее.

– Можешь отпустить, – скомандовал старик жёстко. – Пока я жив, путы Шелоб неуязвимы. – Скажи остальным, пусть копают яму поглубже. Как закончите, хочу увидеть большой костёр, и чтобы на полёт стрелы всё освещалось как днём. Ясно? К утру Ваша помощь больше не понадобится. Получите жалование, и катитесь на все четыре.

Горло отпустило, но дышать получалось только хрипами. За спиной послышались тяжёлые шаги и ворчание. Полог палатки открылся, пропуская половинку бледной луны, и снаружи прокричали. Началась суета.

– Ну, вот мы и поменялись ролями «Шепчущий». Ты как глупый мотылёк, сам попался в подготовленную паутину. Так изволь встретиться со старым пауком.

Я ухмыльнулся, запястья обожгло, будто обложили крапивой.

– Ты будешь умирать медленно, – заявил старик. – Я лично позабочусь, чтобы твоя душонка попала куда следует. То, что ты испытаешь здесь, покажется милостью, по сравнению с фантазией моей госпожи.

Я промолчал. Разговаривать с подобными – ниже достоинства. В голове тасовались различные варианты как выбраться. Будь Гессов меньше раза в два, попробовал бы фокус с бобами. Незаметно выбросить пару штук не составит труда, но семеро профессионалов это не парочка гиен. Сперва, порубят корни, а после и меня. Додумать не успел, полог шатра вновь озарил свет. За шиворот ухватила тяжёлая рука, и как напортачившего мальчишку, меня потащили наружу. 

6. Глава 6

Здоровенный Гесс подобрал охапку палок и швырнул в костёр. Пламя полыхнуло жгучее, с треском выплюнуло жёлтые искры. Тени от сонных деревьев и лошадей потянулись прочь, ещё больше расширяя освещённое кольцо. Стоянка окрасилась ярко-оранжевым. Я зажмурился от нахлынувшего жара, соображая что там впереди. В багровых угольях уже переливаются раскалённые полоски мечей. Человек у костра небрежно закрылся локтем, оберегая лицо от пепла и поочерёдно шевелил рукояти, выбирая место погорячее. Вот он – шанс сбежать. Хотел освободиться от держащей за плечо руки, рвануть в спасительную темноту, где сам Баал глаз сломит, а дальше будь что будет, но запястья по-прежнему удерживает чужая магия. Сильная, скорее всего подарок самой госпожи Шелоб. Хоть колдун и остался в шатре, работает всё так же эффективно, как если бы стоял напротив. Хватка на плече неожиданно ослабла сама. Над головой прозвучал густой голос, от которого на километр разит превосходным вином: