Что же Анора действительно имела в виду?..

Я шел, осторожно оглядываясь по сторонам, непривычно чувствуя себя в этом совершенно темном опустевшем городе, освещенным только ноябрьской луной и звездным небом. Но Анора, напротив, уверенно шагала впереди меня, не выражая никакого беспокойства.

– Я советую вам быть решительнее с локусом Тау, – сказала она. – У вас меньше времени, чем кажется.

Мы зашли внутрь дома и стали подниматься по лестницам. Анора вытащила из куртки карманный фонарь и осветила узенькие хрущевские лестничные пролеты с сантиметровыми слоями пыли на ступенях и облупившейся зеленой краской на стенах. Я вдохнул спертый и пыльный воздух, и мне вспомнилось мое волгоградское детство – мне повезло жить в доме, который был новее остальных, но идея была все та же. Я вспомнил, как играл в догонялки на этих лестничных пролетах с друзьями, а потом мы соревновались, кто сможет перепрыгнуть больше ступеней. С одним из друзей действа я общался до сих пор – его звали Андрей Абдураимов, он так и остался жить в Волгограде и работал сейчас энергетиком. Струков категорически запретил мне с ним связываться, сказав, что я подвергну риску и его, и себя. Он был абсолютно прав, как и в большинстве случаев, но я все равно чувствовал вину.

Анора вела меня на крышу. Мы поднялись на девятый этаж и нашли люк в потолке с прикладной лестницей. Анора ловко забралась по лестнице, распахнула люк и исчезла из виду. Я медленно последовал за ней. Схватившись за холодные железные поручни, я взобрался наверх и ступил на мокрую и скользкую кровлю крыши. С высоты открывался вид на Волгоград на западе и ЦИКР на востоке. Мы с Анорой подошли к самому краю, глядя на мрачные огни ЦИКРа. Я никогда не видел его до этого и представлял себе намного меньше. По сути, это была целая крепость, отделенная от всего мира высоким забором, усеянным тысячами огней, за которым скрывались длинные многоэтажные бараки с камерами, в которых дожидались смерти больные деменцией нейронного шока.

– Более сорока тысяч людей сейчас находятся внутри, – сказала Анора.

Я представлял себе похожую цифру, но никакой официальной информации об этом не было. В груди сразу похолодело, я подумал о том, как далек я от реальности, рисуя карты ДНК и планируя свои опыты.

– Ты не заметил ничего странного в Струкове? – спросила она.

– Струков вообще сам по себе странный, – сказал я, и это была совершенная правда.

– Он что-то скрывает от всех, даже от тебя. Ты знаешь что-нибудь о его работе над нейроимплантами и генами Аврора А в России пятнадцать лет назад?

– Ну… – Я опустил голову и понял, что вот с этого момента мне придется обманывать. – Не очень-то много… Кое-что…

– То есть не хочешь мне ничего рассказывать, – улыбнулась Анора. – Но это ничего, я и сама все знаю. Интереснее другое… Как ты думаешь, закончил ли он те эксперименты с нейроимплантами, как он утверждает, или до сих пор продолжает?..

А вот про это я никогда не думал. В груди стало еще холоднее, я почувствовал, что начинаю нервничать.

– Его жена и дочь погибли при очень загадочных обстоятельствах, что, если он планирует какую-то месть?.. – Анора продолжала заваливать меня загадочными вопросами.

– Кому?.. – Я бросил на нее взгляд, она стояла недвижимая и непоколебимая, а в глазах сверкала уверенность. – Анора, а правда, что ты работаешь в спецслужбах?..

Она усмехнулась и помахала головой, ветер играл с ее волосами, а на лицо падали крохотные капли дождя.

– Нет. Я просто хочу показать тебе то, что действительно происходит вокруг.

Она резко обернулась и через мгновение оказалась в нескольких шагах позади меня. Я не успел даже уловить, как она это сделала. На противоположной стороне я увидел темный силуэт, медленно двигающийся навстречу нам.