Таня сразу стала серьезной.

– Ты имеешь в виду солдат?.. Да, я тоже думала об этом, патрули участились, и вертолеты летают все чаще…

В лабораторию зашел Струков и победно взглянул на нас. Это означало, что у него был план.

– Решетникова прислала мне сообщение, что она с Красным Крестом сегодня была в ЦИКРе и видела там еще одного больного, говорящего на том же странном языке, что и пациент из первой комнаты.

Еще до моего прибытия Таня и Струков обнаружили, что изменения в некодируемой ДНК «говорящих» пациентов были более выражены, чем у остальных, и это только подтвердилось в последующих опытах. Если мы сумеем забрать этого пациента из ЦИКРа к нам, это намного ускорит работу…

– Собираю команду для похода в ЦИКР, – закончил Струков, как будто в ответ на мои мысли.

– Я с тобой, – решительно сказал я.

– Надо найти Анору, с ней как за каменной стеной. Она как будто мысли иногда читает, честное слово…

Или она и вправду их читает. Кто такая Анора – было тоже важнейшим вопросом, мучившим меня ничуть не меньше, чем истоки шок-деменции и природа химер.

Мы нашли Анору в инженерной, она сидела, закинув ноги на стол, и читала книгу. На обложке было написано: «Конец Мечтателей».

– Люблю дешевое фэнтези, – улыбнулась она, увидев нас.

– Анора, нужна твоя помощь с походом в ЦИКР, – прямо сказал ей Струков. – Мы хотим забрать у них одного «говорящего» пациента.

– Никаких проблем, Саша. Два условия. С нами пойдет Мечников. – Она посмотрела на меня, и я кивнул в ответ. – И нам нужен кто-то из военных вроде Грэга или Ильи.

– Приятно иметь с вами дело, – картинно сказал Струков и быстро ушел из инженерной, не дожидаясь меня.

Я посмотрел на Анору и подождал, не скажет ли она мне что-нибудь. Но она даже и не собиралась. Она раскрыла свою книжку и снова принялась читать.

– Почему ты никому больше не рассказала?! – воскликнул я.

– Сейчас не лучшее время об этом говорить, Иван.

– И вчера было тоже не лучшее время! И вообще никогда не лучшее для этого время!

– Я рассказала тебе, потому что ты чувствительный человек. Я знаю людей. Ты – тот, который сможет это воспринять. Струкова эта информация бы привела в ярость, а Таню – в ужас. Это помешало бы их работе. Но ты все сразу понял, потому что ты стремишься понять. И эта информация помогает тебе.

Я молча стоял некоторое время, обдумывая ее слова, а потом пришел к выводу, что она, наверное, права. В конце концов, это у нее есть космическая светящаяся струна, убивающая химер, а не у меня.

На следующий день рано утром, часа в четыре, мы сели в фургон Красного Креста, ждавший нас в километре от больницы, и поехали к ЦИКРу. В нашей команде были Струков, Анора, Грэг Ковский, я и Артём Сотников. Артём захотел идти в последний момент и так сильно захотел, что его невозможно уже было отговорить. Мы все были одеты в форму Красного Креста, предоставленную нам Машей Решетниковой. Светлеть в это время года начинало только к семи – восьми, так что у нас было достаточно времени.

Мы выбрали самый прямолинейный план, очень близкий к правде. Переодевшись в форму Красного Креста, мы собирались официально войти на территорию ЦИКРа, осмотреть нашего «Пациента Икс», признать его форму болезни ключевой для разработки вакцины и лекарства и попросить солдат отпустить его в лагерь Красного Креста для продолжения исследований. Струков еще ни разу не прибегал к прямому использованию имени Красного Креста, чтобы избежать лишних проверок и проблем у такого полезного союзника. До этого всех больных забирали у конвоя еще до прибытия их в ЦИКР, как правило, водители конвоя без особых проблем соглашались отдать больных за определенное количество денег. Илья и Грэг бывали в ЦИКРе и до этого под видом конвоиров. Струков был здесь в самом начале своего визита в Россию, когда еще не был объявлен в федеральный розыск. Но для Артёма и Аноры это был первый раз.