Поразмышляв ещё немного о том, с чем ещё в этой жизни мне придётся столкнуться, я уделил немного времени для того, чтобы определиться со стратегией своего дальнейшего поведения. Получив порцию неприятных ощущений во время родов, я совсем упустил из виду, что веду себя не совсем так, как должен вести малыш в возрасте всего лишь нескольких минут. В дальнейшем, чтобы не привлекать к себе внимание, решил быть более осторожным и сосредоточенным. За этими размышлениями я и не заметил, как в который раз погрузился в сладкий сон.

Проснулся я через несколько часов. Сразу не мог понять, что именно меня разбудило. Немного придя в себя, понял: во-первых, что не ощущаю под собой твёрдую поверхность, а во-вторых, между ног у меня была неприятная сырость, которая ещё и скверно попахивала. «Ещё один нюанс младенческой жизни», – подумалось мне. Откуда вдруг взялась влага, догадаться было нетрудно – это чётко отработал мой маленький кишечник, но вот почему моя спина не чувствует ничего под собой, было непонятно. Кое-как разлепив глаза, я с удивлением обнаружил прямо перед собой потолок палаты, а где-то внизу раздалось громкое кряхтение какого-то малыша, которое постепенно перешло в плач. Через несколько секунд этот клич подхватили ещё около десятка малышей, и вскоре палата наполнилась какофонией множества разнообразных голосов. Сориентировавшись, как говорится, на местности, я понял, что моё тело буквальным образом висит над столом-каталкой. «Вот только спонтанной левитации мне сейчас и не хватало, – с досадой подумал я. – Сейчас на вопли детворы прибегут медсёстры, а я тут парю над всеми. Воздухоплаватель, етить твою…» Вы не удивляйтесь, что человек, пришедший из будущего, где общество достигло большого духовного развития, так вот ругается. За время, проведённое в животе у мамочки, чего только я не понаслушался…

Усилием воли я вовремя сумел уложить себя на место. Лишь только моя задняя поверхность прикоснулась к столу, и мокрая пелёнка неприятно прилипла к ногам и ягодицам, как в палату вошли две медсестры. Одна из них была та самая, молоденькая, которая приводила сюда толстуху, вторая – та, что меня кормила. Чтобы не выделяться из толпы, пришлось и мне, закрыв глаза, принять участие в нестройном многоголосом хоре новорожденных. Медички не спеша перепеленали всех в чистые пелёнки, заботливо протерев влажным полотенцем все места, которые были испачканы отходами жизнедеятельности, и вскоре тишина возобновилась. Молодая медсестра так и не подошла ко мне, сразу же приступив ухаживать за детьми, лежащими на соседнем столе. Однако сквозь неплотно прикрытые веки я видел, как она бросала короткие подозрительные взгляды в мою сторону. Когда меня, наконец, облачили в сухое бельё, я тоже прекратил орать и сделал вид, что сразу заснул. Пока маленькое тело ещё не научилось полностью контролировать себя, я решил почаще прикидываться спящим. Окончив своё дело, медсёстры собрали грязные пелёнки и удалились.

В тишине комнаты в голову начали приходить разнообразные мысли. Факт моей непроизвольной левитации меня одновременно и обрадовал и огорчил. Обрадовал потому, что вопреки моему предположению, я вовсе не утратил все свои сверхспособности, а огорчил потому, что такие их спонтанные проявления вряд ли принесут мне какие-нибудь бонусы. В моём прошлом, хотя люди из низших варн и не были наделены особыми дарами, тем не менее они были прекрасно осведомлены о таких способностях у представителей других сословий. Поэтому относились к тому, что здесь называют чудесами, как к чему-то обыденному и не обращали на них никакого внимания. Можно только представить, как воспримут здесь полёты над землёй человека, не имеющего для этого дела никаких механических приспособлений, если в этом времени даже человек-невидимка считается фантастикой. Ну а если вдруг появляется реальный персонаж, который может делать что-то такое, что не укладывается в сознании толпы, то ему уделяется особо пристальное, можно сказать, даже болезненное внимание. Возможно, кому-то это льстит и стимулирует рост его эго, но вот мне такой славы точно не хочется. Я был воспитан совсем иначе и не привык каким-либо образом ставить себя выше других. У нас каждый занимал свою нишу в обществе, где старался по максимуму принести пользу от того что умеет делать, и в совокупности получалось, что все от этого только выигрывали.