— Что ж, она тебе нужна. В смысле, нам обоим нужна.

Чёрт, впервые вижу этого парня своего рода смущённым. Наверное, он очень любил деда, но тот бросил его, а сейчас он узнал, что бросил он его не насовсем. И Рик наверняка не знает, как к этому относиться.

Понимаю, что моя рука тянется к его, когда та уже преодолела половину пути, и тут же её одёргиваю. Не маленький ведь мальчик, какой ему прок от моего сочувствия, верно?

Вот только что-то внутри меня не соглашается с этим доводом, рычит недовольно, упрекая меня в бесчувствии.

Да уж...

Завинчиваю крышку на почти опустевшей бутылке и возвращаю её оборотню:

— Спасибо, Рик.

Парень тут же смотрит на меня в упор, словно я сказала что-то ошеломляющее, а затем, усмехнувшись, переводит взгляд на бутылку:

— Будь здесь, я скоро вернусь.

Я озадаченно смотрю как он поднимается с места, затем скрываясь среди близко растущих друг к другу деревьев, и жму плечами. Я совсем не против спокойно посидеть в сердцевине самой природы ещё какое-то время.

Но мне его не дают.

Убрав оставшийся после ужина мусор в пустой карман рюкзака, я вдыхаю свежий, с нотками вкуса прелой листвы и шишек, воздух полной грудью и опираюсь ладонями в землю, подставляя лицо редким лучам солнца, которым удаётся пробиться сквозь густые кроны.

Шаги Эвэрли давно заглушают звуки леса, но появляются другие. Более легкие и множественные. Что-то вроде стаи собак, и собак достаточно крупных.

Подскакиваю с места, как ужаленная, и всматриваюсь в сторону доносящейся до меня поступи. Сначала я слышу грозное рычание, а затем вижу, как из-за деревьев медленно выходят три огромных волка на равном друг от друга расстоянии. Всё, как один, с грязно-серого цвета шерстью. Их оскаленные морды клонятся к земле, шерсть на холке вздыблена. Эти трое совершенно точно собираются на меня напасть. Вон, как из их ртов мерзко тянется голодная слюна.

Смертельная для меня, вампира, слюна.

По телу проходит озноб, сердце заходится в груди от страха. Первобытного. Замораживающего на месте.

Если один из этих оборотней меня укусит... Я — труп. Капля яда, что образуется в слюне у оборотня в волчьем обличии убивает вампира мгновенно, стоит ей попасть в нашу кровь. Такова природа ваших видов.

И, прежде чем волки кидаются на меня, мою голову успевает посетить глупая мысль: зато увидела оборотней во всей свой красе раньше, чем рассчитывала.

Впрочем, я быстро вспоминаю, что не хочу умирать, и решаю не сдаваться без боя.

Внутри меня что-то довольно и в то же время свирепо урчит, предвкушая хорошую драку. Так уже случалось иногда, когда слишком наглые мальчишки задирали меня на переменах в младшей школе, или ещё раньше — в саду. Во мне всегда сидело что-то животное, и тело помнит. А разум помнит боевики, которыми я засматривалась одно время.

Размахиваюсь и подошвой кеда с силой бью в грудь первого волка. Оборотень отлетает на ярд и валится на бок, впрочем, тут же подскакивая на лапы и свирепее ещё сильнее. Двое других летят на меня с разных сторон, и буквально за секунду до того, как они меня сцапают, я резко присаживаюсь и через голову перекатываюсь вперёд. Пока те цапаются друг с другом, я в подъёме на ноги со всей дури бью кулаком первого волка в челюсть. Он скулит от боли и теряет сознание. Минус один — уже легче. Разворачиваюсь к двум другим, они оба замирают на мгновение, словно удивлены, что я способна на такое, а затем пригибаются к земле и, скаля морды, начинают обходить меня по кругу. С разных, мать их, сторон!

А в следующее мгновение происходит очередная странность.

Я чувствую своего оборотня раньше, чем вижу. По телу проходит волна упоения, которая сообщает мне о том, что я больше не одна. Что мне нечего бояться. Что вместе мы та самая сила, которой не страшна и целая орда агрессивно настроенных волков. Или какая другая угроза.