Я встречаюсь с зеленью напуганных глаз и вижу, как в них загорается огонь ярости. Так же я отмечаю, что Эвэрли выбегает из-за деревьев с голым торсом, держа одежду в одной из рук, вторая — пальцами обхватывает пластмассовые стенки бутылки, почему-то наполненной под завязку водой.

Рик отбрасывает вещи на землю, а в следующее мгновение начинает обращаться. Волки, окружившие меня, тоже это замечают и, как я, увлекаются зрелищем.

Парень с силой зажмуривается, поднимая лицо к небу и как бы вытягиваясь дугой грудью вперёд; кулаки сжаты, а голые ступни пальцами врезаются в землю, словно когтями. Один миг, и замершую тишину леса разрывает яростный рык. Эвэрли трансформируется буквально за пару секунд, одно смазанное движение вперёд, и вот в землю врезаются две передние огромные волчьи лапы. Волк тут же бросается к нам, встряхивая мордой, а затем и скалясь.

Мир словно включается. Я краем глаза замечаю, как волки переглядываются и начинают разворот в сторону несущегося на нас Рика, но тот, что слева, меняет свои намерения и кидается на меня. Я успеваю увернуться, отклонившись корпусом вправо, и его пасть щелкает в каком-то дюйме от моего плеча. Хочу замахнуться для удара, и у меня даже выходит в какой-то степени, но правую руку вдруг пронзает острая, буквально невыносимая боль. Кажется, я ору на разрыв легких, а в следующий миг вцепившегося зубами в мою руку волка сбивает с ног разъярённый Рик. Но поздно. Меня вновь настигает нестерпимая боль. Теперь в изгибе шеи и плеча. Тот волк, что напал первым не терял времени.

Мои руки действуют по инерции, возможно, так себя проявляет адреналин и инстинкт самосохранения, но у меня получается оторвать от себя волка, отбросив его в сторону. Это невероятно, но я чувствую силу, она кипит в моей крови раскалённой лавой. А ещё внутри меня кипит свирепая ярость. Она-то и отодвигает боль и прочие мысли в сторону. Я бросаюсь к упавшему волку, его морда не успевает коснуться земли, потому что я ловлю её своими руками, и сама ударяю о землю. Чёрные глаза оборотня закатываются до белков и закрываются. А я слышу предсмертный хриплый взвизг, словно кто-то захлебнулся кровью, и резко смотрю в сторону Эвэрли, припоминая, что его зубы сомкнулись на шее недруга.

Окровавленная морда скалится в мою сторону. Всего секунду. Словно готовится к следующей схватке. Тревожный взгляд нереально ярких зелёных глаз ощупывает меня с головы до ног, и воцарившуюся тишину прорезает душераздирающий скулёж.

Точно. Меня покусали оборотни. Кажется, пора умирать?

Волк бросается ко мне, продолжая скулить, и аккуратно врезается мордой в мою грудь. Я обнимаю руками его огромную голову, пальцами перебирая мягкую шерсть за ушами и поражённо шепчу:

— Рик, если ты меня понимаешь... Готовить надгробную речь рано. Я должна была умереть ещё после первого укуса. А это означает, что странности, чёрт возьми, не спешат заканчиваться...

Волк делает шаг назад, вынуждая меня опустить руки, и заглядывает мне в глаза яркими изумрудами своих. И в них столько тепла и чувства облегчения, что у меня на секунду захватывает дух. Рик искренне рад, что я жива. Или рад его зверь. Впрочем, мне всё равно приятно. И вообще, у волка очень красивые глаза: выразительные и добрые.

Я смущенно опускаю взгляд и цепляюсь за кровь на подбородке. Смотрю в сторону поверженного волка и вижу на его месте человека, шея которого полностью залита кровью.

— Боже мой, ты его убил? — бросаюсь я к парню, но при приближении замечаю, как медленно вздымается и опадает его грудь.

Странно, что я чувствую облегчение? Ведь он хотел убить меня, и вряд ли переживал, если бы у него вышло.