С 1817 года началось победное шествие «Севильского цирюльника» по всему миру: ему покорились театральные сцены Барселоны, Лондона, Парижа, Мюнхена, Вены, Санкт-Петербурга, Нью-Йорка… Но даже тогда не все музыкальные критики положительно отзывались об опере, предрекая ей короткую жизнь и отдавая предпочтение музыке Паизиелло, а в Риме россиниевского «Цирюльника» поставили вновь только спустя пять лет после премьеры. Много позже, вспоминая, как паизиеллисты набросились на «молоденького безбородого маэстро» в тот вечер, Россини с удовольствием констатировал последовавший за первым провалом успех: «Налетевший шторм, вызванный „Цирюльником“, обладавшим превосходной бритвой, побрил бороды римлянам настолько чисто, что я мог праздновать победу».

В 1822 году состоялась памятная встреча Россини с Людвигом ван Бетховеном, который по достоинству оценил «Севильского цирюльника» и заявил, что эту превосходную оперу-буффа будут играть до тех пор, пока существует итальянская опера. Спустя 76 лет слова Бетховена подтвердит еще один легендарный композитор. «О Россини и Беллини вы говорите многое, что, может быть, и является правдой, но я – признаюсь – не могу не считать „Севильского цирюльника“ по богатству подлинной музыкальной мысли, по необыкновенному комическому воодушевлению, по правдивости декламации самой прекрасной оперой-буфф из всех существующих», – скажет Джузеппе Верди. Сам же Россини считал, что из всех его произведений в истории останутся только третий акт «Отелло», второй акт «Вильгельма Телля» и весь «Севильский цирюльник».

В том, что касается «Цирюльника», все они оказались правы.

Смирись с тем, что контролировать все невозможно: есть вещи, которые тебе не подвластны. Россини не мог предвидеть появление кошки на сцене или неудачное падение баса; также не увенчались успехом и все попытки смягчить недовольство поклонников Паизиелло, считавших его дерзкой выскочкой, бросившим вызов мастеру. Все, что можно сделать при таких обстоятельствах, – исправить то, что действительно в твоих силах, и сказать самому себе, что ты заслуживаешь второго шанса.

Увертюра

Каватина Фигаро «Largo al factotum»

Ария Розины «Una voce poco fa»

Ария Базилио «La calunnia è un venticello»

Впервые о создании оперы на сюжет поэмы Александра Пушкина «Руслан и Людмила» Михаил Глинка начал задумываться еще при жизни великого русского поэта. Он не был первым, кто разглядел в этом произведении музыкальный потенциал: в 1821 году в Москве состоялась премьера ныне забытого одноименного балета Фридриха Шольца. Однако сама поэма, опубликованная в 1820 году, вызвала смешанные отзывы литературных критиков. Как отмечал Виссарион Белинский, она поразила читателей своей новизной и оригинальностью, но все же «ни одно произведение Пушкина, – ни даже сам „Онегин“, – не произвело столько шума и криков, как „Руслан и Людмила“, одни видели величайшее создание творческого гения, другие – нарушение всех правил пиитики, оскорбление эстетического вкуса».

Та же судьба была уготована «Руслану и Людмиле» Глинки. В истории русской оперы трудно найти произведение, которое породило бы столько дискуссий в обществе, разделившимся на «русланистов» (сторонников оперы) и «антирусланистов» (ее противников).

В Киеве большой праздник: князь Светозар устраивает пир в честь свадьбы дочери Людмилы и витязя Руслана. Но торжество прерывает страшный гром, после которого невеста таинственным образом исчезает, и отчаявшийся отец обещает отдать княжну в жены ее спасителю. В далекий путь отправляются три жениха Людмилы: хазарский князь Ратмир, варяжский витязь Фарлаф в союзе с волшебницей Наиной и Руслан, которому помогает чародей Финн. В скором времени выясняется, что девушку похитил коварный карлик Черномор…