Эл нашелся уже у Нины. А еще – вездесущая Тина. Она увидела его, поднялась на ноги.

- Останьтесь, - приказал Эрнест. Ему начинала надоедать эта игра в прятки. Его дочери нравится Тина. Да, самому хотелось стереть эту девушку из памяти и из сердца, но зачем наносить дочери новую травму? Кристина послушно присела обратно на диванчик рядом с детьми. Образцовая картина идеальной семьи! Эрнест посмеялся бы, если бы в ней не участвовали его дети.

Подали чай и пирожные. Он слушал щебет Нины, пил сладкий чай, а внутри… внутри звенела боль. Тоска, от которой хотелось спрятаться, но было некуда. И вечер превратился в бесконечную пытку. А после, когда все разошлись по комнатам, стало еще хуже. Почему? Откуда этот холод? Эрн никак не мог понять.

Он побродил по своим покоям, понял, что не сможет заставить себя лечь спать, и направился прочь. Уже подходя к двери, осознал, куда направляется. В библиотеку, словно что-то вело его туда. Тянуло за руку. Толкнул ручку, переступил порог. Прошел внутрь, не зажигая светильников. Сейчас неяркий свет луны окутывал мебель, книжные стеллажи, с которых исчезла чернота, но некоторые книги казались будто чуть обожженными. Если бы Эл его не остановил…

- Жалок… - прозвучал знакомый голос.

Эрнест обернулся так резко, что комната замельтешила перед глазами, но уловил только легкую дымку, мелькнувшую где-то на грани видимости.

- Амалия? – позвал он.

После такой смерти дух его жены должен был зацепиться здесь, вот только без магии Эрн видеть его не мог. А раз видел… Точнее, улавливал…

- Ты жалок, - повторила пустота и рассмеялась. – Трус.

И дымка, которую он снова начал различать, вдруг растаяла, расплылась белым туманом и исчезла, будто и не было.

- Амалия! – выкрикнул Эрнест. – Не смей сбегать, когда я с тобой разговариваю!

Но больше ему никто не ответил.

14. 14

ГЛАВА 14

Откровенно говоря, меня пугала мысль о том, чтобы куда-то отправиться с Эрнестом. Да, прорыв надо запечатать, но до этого придется двое суток трястись в одном экипаже, а я… я не была к этому готова. Если в первые дни после возвращения любимого еще пыталась найти хоть какие-то слова, то теперь просто молча находилась рядом на тренировках и наблюдала за ним в надежде уловить любые чувства. Их не было. Хотя, мне досталось презрение. Иногда и это лучше безразличия.

Мой король презирал меня и не забывал дать об этом понять: жестами, взглядом. Тоном голоса, который менялся, стоило ему обратиться ко мне. Раз или два я даже порывалась переехать в свои старые комнаты, но потом вспоминала об Элберте, Нине и оставалась. Им будет одиноко без меня, а Элу еще и нужна помощь с тренировками. Оставить его без поддержки я не могла – чем скорее он освоит магию смерти, тем менее опасной она будет для него.

Наверное, только Нина и Эл давали мне сил держаться. Иначе я бы билась в истерике или бежала от Эрнеста на край земли. А еще поняла, что не способна забыть о нем, вытравить любовь из своего сердца. Вставала, думая об Эрне, и засыпала с его же именем на губах. Да, я сама все разрушила, и некого винить. И все же…

Утром в день отъезда сидела у окна и старалась убедить сама себя, что не боюсь и смогу сохранять спокойствие, сутками находясь рядом с Эрном. Еще думала о том, что после ликвидации прорыва высвободится много магии. Надо упросить его дать мне еще одну попытку. Может, его сила все-таки откликнется?

Раздался стук в двери, обрывая мои размышления, и в комнату вошла Дория.

- Эрна Идейр, вас ждут, - доложила она.

Я поднялась, поправила свой дорожный костюм – менять его не стала, однако попросила портных чуть расшить штаны. В нем действительно было удобно, фасон не стеснял движений. Так к чему менять?