- Тина, - голос Нинелии вырвал меня из невеселых мыслей, - а пойдем погуляем? Посмотри, какая хорошая погода!

- Идем, дорогая, - ответила я. – И Эла позовем. Я схожу за ним, пока ты соберешься.

- Он не пойдет, - заявила девочка.

- Почему это?

- Он со мной больше не играет, - совсем по-взрослому вздохнула Нина. – И зачем Эл стал королем? Папа не вернулся, Элу некогда. Только ты со мной.

И обняла меня, а я едва сдержала слезы. Прости, милая. И тут я тоже виновата! В том, что рядом с тобой нет ни Эрна, ни Эла. Оставив девочку одеваться, направилась в комнаты Элберта. Обычно после обеда у него был небольшой перерыв перед следующими уроками либо тренировками. Мальчик нашелся в своей гостиной – и снова с книгой.

- Здравствуй, - окликнула я его.

- Здравствуй, Тина, - чуть обернулся он. – Ты что-то хотела?

- Мы с Ниной идем гулять. Пойдешь с нами?

- Прости, мне некогда.

И снова уткнулся в книгу.

- Эл, так нельзя! – Я подошла ближе и опустилась перед ним на коленки. – Ты света белого не видишь. Надо хоть немного пройтись, подышать свежим воздухом. Пожалуйста!

- Не хочу.

И даже глаз не поднял! Вот как с ним бороться? Отобрать книжку? Он найдет другую! И все равно ведь не пойдет, пока не сочтет нужным.

- Как хочешь, - сдалась я, поднялась и пошла прочь. Обернулась уже у двери. – Нина скучает. Она надеется, что у нее хотя бы остался брат.

И вышла. Забрала Нинелию, приказала ее нянькам оставаться во дворце, и мы вдвоем пошли в парк. Поначалу, стоило мне появиться где-то, мигом тут же образовывался кружок придворных. Я понимала, что это необходимость, но тяготилась чужим обществом и мало общалась с ними. В итоге все сходилось к традиционным вечерним обедам, на которых я, как регент, присутствовала, и вечерним посиделкам.

Поэтому сейчас нас не беспокоили. Мы с Нинелией гуляли по залитым солнцем дорожкам. Она прыгала по плиткам и смеялась, а я наблюдала, чтобы не упала и не расшибла нос.

- Летом к нам приедут мои братишки, - пообещала ей. – Они будут играть с тобой.

Надо задуматься, чтобы окружить девочку детьми ее возраста. Мои-то слишком взрослые, но ведь принцессе положена свита. Амалия, видимо, мало заботилась о компании для дочери, однако этот вопрос все же необходимо решить. Сегодня же поговорю с Даренвилем, как это лучше сделать. Мы с герцогом пришли к сдержанному нейтралитету. Я не вмешивалась в его дела, он не указывал, как жить мне. Здоровались, прощались. Я подписывала нужные документы либо просила Элберта поставить свою подпись в зависимости от того, какое решение требовалось. При этом понимала, что регентом в полном смысле этого слова так и не стала, поэтому придерживалась тактики, выбранной изначально: пусть Даренвиль думает, что я отступила, признала его силу, приняла его главенство. На самом деле я далеко не сдалась!

Да, больше не сидела с Элом на уроках, чтобы ему не мешать, но продолжала штудировать книги. А еще по вечерам, общаясь с придворными, осторожно выспрашивала, какие слухи ходят в городе, чем живут люди. По всему выходило, что народ обеспокоен. За эти почти два месяца не было ни одного серьезного прорыва, однако это означало лишь то, что он непременно будет. А кто справится с ним, если Эла некому учить? И не далее как два дня назад герцог Даренвиль ругался, на чем стоит свет. Некроманта он так и не нашел. Нуаз прислал официальный отказ и потребовал выслать домой Эрнеста. Потребовал уже давно, в общем-то, да и отказ прислал не первый, однако Анжей так просто не сдавался. Он искал в других странах, но некроманты продолжали болеть непонятной хворью и погибать. Никто не был готов оставить свою страну без защиты ради Ретонии.