– Зато я понимаю, девочка. Это значит – иди к нам, – произнес со зловещей ухмылкой беловолосый охотник и поманил меня к себе.

Внезапно течение Белоконки подхватило мой заснеженный плот и потащило в сторону горы Крас, похожей на отрубленную голову седого великана, курящего трубку.

Мертвые руки также внезапно исчезли, как и появились, но черные тени остались и пошли за мной следом прямо по воде.

Течение все дальше относило меня от деревни, а ледяной плот крошился и становился все меньше.

Стиснув кулаки, я заставила себя, превозмогая страх, перепрыгивать трещины и идти вперед – к мертвенно-белой линии пустынного берега, над которым нависали синие ледники Виймора, о котором рассказывали такие ужасы, что стыла кровь даже возле жарко натопленной печи.

Лучше я умру на берегу, чем сгину в этой пучине.

– Стой! – вдруг крикнул главарь нечисти, но я не обернулась.

Больше я не совершу эту ошибку.

Никогда нельзя оборачиваться, если тебя окликает зимняя нечисть – так меня учил отец, но я не верила ему, думала, что это сказки.

Я ошибалась.

– Девчонка, ты там умрешь! – крикнул мне вслед беловолосый. – Ты умрешь в муках! Вернись, и я дарую быструю смерть!

Мама, я так хочу жить, но мне так страшно…

– Доченька! Нарья! – вдруг ласково окликнул меня отец, и мое сердце болезненно сжалось. – Вернись домой, крошка! Мы с мамой ждем тебя! Все будет хорошо, милая. Это всего лишь кошмар, который снится тебе каждый год в ночь зимнего солнцестояния…

Это не мог быть он.

Я знала, что это не отец, но глупая надежда заставила меня в последний раз обернуться.

Беловолосый стоял прямо напротив меня. Нас разделял черный поток бегущей реки и белые осколки льда.

– Ты еще скажешь «Благодарю тебя, Мрай», – зло сказал он и развеял свой отряд, создав из темного дыма черное копье. – Умри, как человек! – крикнул он и метнул оружие.

Я бросилась вперед, надеясь, что и на этот раз сбегу от смерти, и вдруг моя нога коснулась белесой каменистой почвы.

Внезапно передо мной возник образ сияющего мужчины в белых доспехах. Он протянул мне руку, в которую я вцепилась, как утопающий – в соломинку, и рывком поставил рядом с собой на землю.

Вдруг мою спину пронзила жгучая боль, ноги подкосились, и я рухнула в крепкие объятия своего спасителя.

– Ты еще пожалеешь! – прогремело яростное эхо черной нечисти, и она растаяла, превратившись в белесый туман над рекой.

Тьма отступила.

На горизонте вспыхнуло солнце.

Белые доспехи незнакомца заискрились радужным блеском.

У моих ног лежали осколки черного ледяного копья, похожие на застывшую смолу. Они разбились о белый плащ моего спасителя, которым он заботливо прикрыл меня, как щитом.

– Добро пожаловать в Виймор, – сказал белый воин, стоя напротив солнца, лучи которого нещадно слепили мне глаза, и вдруг застегнул на моем запястье браслет с цепочкой. – Отныне ты принадлежишь Ледяному князю и будешь вечно ему служить в чертогах, – железным голосом отчеканил он и дернул за поводок, чтобы я шла за ним к черной расщелине вздыбленного ледника.

Как только я шагнула под свод ледяного коридора, перестала чувствовать холод и страх, ведь меня затопила волна изумления.

Все завитки на стенах, полу и потолке были вырезаны с величайшим мастерством, как и статуи белоглазых мужчин-стражей.

Мне казалось, что они провожали меня задумчивым взглядом, словно недоумевали, что я здесь.

И, правда, что я здесь делаю?

Может быть, мой спаситель все мне расскажет?

Я всю дорогу не решалась с ним заговорить, послушно следуя по запутанному синему лабиринту.

Через время я потеряла счет бесчисленным поворотам, спускам и подъемам. Ноги загудели, а чудесные узоры слились в голубое пятно.