Вскоре окрылённая Гретхен Гофман вернулась домой. Её так и распирало поделиться удачей с мужем, но, увы, Хельмута дома не оказалось. Он, как и обещал, отправился с сыновьями в берлинский Технический музей, о чем Гретхен, конечно же, напрочь забыла.

Хельмут Гофман в это время бродил по огромному зданию музея под подвешенными к потолку самолётами времён Первой и Второй мировых войн. Вскоре дети утомились, и Хельмут решил, что осмотр экспозиции они закончат в залах, посвящённых истории связи. Здесь были выставлены всевозможные телекоммуникационные устройства – от самого раннего телефонного аппарата конструкции Александра Белла до первой модели iPhone.

Когда Хельмут с детьми подошли к витрине со знаменитым изделием компании Apple, там стоял и внимательно рассматривал смартфон довольно молодой высокий мужчина, красиво, но неброско одетый и с кожаной папкой для бумаг под мышкой.

– Ну всё, ребята, – сказал Гофман сыновьям, – пора домой.

– Не стоит спешить, – вдруг ни с того ни с сего сказал человек с папкой, оторвавшись от созерцания iPhone. – Позвольте детишкам немного передохнуть и послушайте, что я вам скажу.

Пользуясь передышкой, утомившиеся сыновья тут же уселись на стоящую рядом скамейку, а Хельмут внимательно оглядел незнакомца, но никого из его близких и не очень знакомых он даже не напоминал. Говорил мужчина по-английски, что, в общем-то, было неудивительно – в берлинском Техническом музее всегда было множество туристов.

– Вы меня не знаете, герр Гофман, – заверил незнакомец. – Моё имя Пауль Шварц, и у меня к вам небольшое дельце.

– Я вас слушаю, – согласился Хельмут.

– Хочу вам по секрету сообщить, что ваша супруга затевает грандиозное шоу в Трептов-парке, – сказал назвавшийся Паулем Шварцем человек.

– Я об этом знаю, – кивнул Гофман, – но задуманная моей женой акция вряд ли состоится: у Гретхен нет денег для реализации.

– Дело в том, что некие доброжелатели обещали помочь с финансированием этого так называемого парада покойников.

– Какие ещё доброжелатели?

– Американская организация по защите животных Free animals.

– А что, моей жене уже недостаточно борьбы против вырубки лесов? – довольно нелюбезно спросил Гофман. – И она ещё и за спасение животных взялась.

– Вообще-то фрау Гофман предпочитает вести борьбу с крупными европейскими и американскими компаниями, – слегка улыбнувшись, заметил Пауль Шварц, – и я её понимаю. Настоящая экологическая катастрофа творится в беднейших странах, куда экозащитники и экозащитницы предпочитают не соваться.

Намного приятнее протестовать в относительно благополучных государствах. Оно, к тому же, и безопасней.

– А от меня-то вы что хотите? – с нескрываемым раздражением спросил Хельмут.

– Я хочу, чтобы вы не предпринимали необдуманных действий, которые могут сильно навредить и фрау Гофман, и вам, – ответил Шварц внезапно жёстким тоном, но всё с той же благодушной улыбкой на лице. – Вы ведь собираетесь обратиться в полицию и сделать всё, чтобы протестная акция сорвалась, – уверенно сказал он, глядя на Хельмута в упор.

– Откуда вы знаете, что я собираюсь сделать? – немного струсив, произнёс Гофман.

– Мне так показалось. – сказал в ответ Шварц. – Советую вам ничего этого не предпринимать; в противном случае ваша супруга и вы окажетесь в очень скверной ситуации, и дай бог, если всё обойдётся тюремным заключением, а не чем-нибудь похуже.

– Но я, собственно, не понимаю, что такого. – начал уже не на шутку испугавшийся Хельмут.

– Нечего и понимать! – довольно резко перебил его Шварц. – Лучше поверьте мне на слово и послушайтесь моего совета! А если акция в Трептов-парке пройдёт так, как планирует фрау Гофман, или немного иначе, – добавил Пауль Шварц, сбавив тон, – то всё устроится как нельзя лучше. Ваша жена, во всяком случае, уж точно не захочет продолжать с таким же рвением свою экозащитную деятельность, а займётся семьёй и детьми. Вы же этого хотите, герр Гофман?