– Решено, я согласен, – сказал он, протягивая руку. – Сегодняшняя инспекция показала, что вы – толковый специалист. И вам не нужно ничего мне доказывать, я с детства усвоил, что любой честный труд так же достоин уважения, как и богатство.

– Отлично, – кратко сказал Хорт, на мгновение сжав руку Миллара. – Если вам понадобится здесь помощь как иностранцу, скажите мне.

– Есть кое-что. Я уже обращался с этим к герру Эльснеру, но, похоже, он не может помочь мне. Мне крайне необходимо свести знакомство с военными. Можете помочь?

– Военными! – воскликнул Хорт чуть ли не с испугом. Его тёмные глаза расширились. – Но что вам от них надо?

У него сделался такой трагический вид, что Миллар едва не расхохотался.

– У меня есть план. Долго объяснять. Но, если кратко, я, как и другие мои соотечественники, пришёл к выводу, что общая воинская обязанность – единственное спасение для нашей страны. Мне нужно досконально изучить этот вопрос и лучше всего сделать это в Германии. Отчасти поэтому я и приехал сюда. Для этого мне, конечно, нужно войти в контакт с представителями вашей великолепной, поистине образцовой армии. Вы мне поможете?

Слушая эту речь, Хорт отступил на два шага назад, затем снова приблизился с искажённым лицом.

– Ушам своим не верю! – он с трудом сдерживался, чтобы не повысить голос. – Вы – представитель свободной нации, собираетесь принести это проклятие на свою свободную землю? Собственными руками возложите на себя налог на кровь? Да неужто и вас поразил дух рабства? Вы не понимаете, о чём вы говорите! Наша армия! Наша образцовая армия! Вот так шутка! А что, если я скажу вам… Но погодите! здесь нам нельзя говорить. – Он снова бросил вокруг опасливый взгляд. – Приходите ко мне на квартиру! Или боитесь услышать неприятные вещи?

– Вовсе нет, моя цель – в том, чтобы получить полное представление об этом предмете.

Через две минуты адрес был записан и время условлено. Возвращаясь в отель, Миллар недоумевал, как так вышло, что он договорился о свидании как раз с тем человеком, против которого предупреждал его Эльснер. Да, взгляды инженера отличались своеобразием, но именно поэтому Миллар и хотел в них разобраться. Немец, и не гордится своей армией! Какая-то ненормальность…. Да что он может иметь против неё, какие возражения? Ему нужно услышать их как можно скорее….

В тот день, проехав значительное расстояние на трамвае по полупустым улицам, Миллар оказался у двери самого непрезентабельного жилища, которое можно представить – домишко на самой окраине, на улице, которая только планировалась, а сейчас была кое-как покрыта деревянным настилом. Дом стоял на этом подобии улицы в полном одиночестве, обращая направо и налево глухие кирпичные стены без окон, с фасада осыпалась штукатурка, пятна сырости ползли с фундамента вверх, и весь он напоминал преждевременно состарившегося неудачника, так и не достигшего ничего в жизни. По соседству виднелись строительные площадки, на которых никто ничего не строил, лежали груды кирпичей, занесённых снегом, на деревянных щитах трепетали на ветру лохмотья объявлений, которые никто не читал. Гнетущая картина заброшенной стройки смутно вырисовывалась сквозь ранние зимние сумерки.

На третьем этаже Хорт уже ожидал в дверях.

– Я увидел, как вы идёте, у нас тут транспорт ходит редко, прохожие как на ладони, – он усмехнулся. – Если вы вновь почтите меня – доставите мне удовольствие, – поправился он, – своим посещением, я не советую вам идти в темноте без револьвера в кармане. Моя квартира смахивает на разбойничий вертеп, вы не находите?