Этой формой – одно только правило,

Нам оно не даёт новый воздух,

Только численно смотрит – вокруг.

По дороге, что нам – колея одна,

По искусственной норме разлуки -

Ты обходишь ту форму, её прельстя

Над обычной культурой в уме.

Ты сегодня на мысль не упругий,

Только вьётся твой бег – так спонтанно,

Потому ты за руль – этой истины

Не садишься на взгляд – у себя.

Не сбываются истины в том – одни,

Нам они постоянно вьют пользу,

Где застенчивой нормой сидят – они

И притаенно смотрят наверх.

Ну а ты всё приходишь туда – один,

Там за руль постоянно и спаянно -

Ты несёшься внутри колеи пути,

Как забытый испуг и прогресс.

В человеческой форме руин – она,

Только важная форма любви и слов,

Но дорога твоя не прошла умом -

Эту форму от нового счастья.

Не садились за руль, отпустив шаги,

Не скатились – искать эту форму я,

Мы стоим, что другие одни – враги,

Нам вокруг вся беда – пополам.

Но не слышит твой мир, что ему одна

Стала ровной внутри колея беды,

Поделив эту тонкую грань – её

Ты не видишь уже слову боль – ума.

Не садились к её продолжению слов

По другой современности жизни, вслед,

Но спустились искать нам один – ответ,

Где искать этот путь – от себя?

Куда – то спрашивает подло я,

Оно на компромисс так скудно – льётся,

Оно не знает утончённый свет

И ждёт ужимки чуда – не для всех.

Когда от компромисса удивляет – тот,

Погнутый прут любви от эталона – я,

Ты ждёшь ему замену бытия – внутри,

Ты волей хочешь жадное – в себе.

На большинство проблем – наедине ума

Ты вышел, как конструкт и идеал,

Но только гордо вышит от придирок лет -

Твой милый тон и солнца монолог.

Сквозь край иллюзий болен, утолив его

Скабрёзный день – по уходящей тьме

И вылит солнцем к обаянию день,

Такой же нищий пользой от любви.

Красиво пишет эту муку, позабыв едва

Плохое чувство от причины – зол,

Но ищет твой похожий идеал ума -

Так странно эту пищу, словно боль.

В неё упёршись ты ожил умом

И ищешь, словно маятник в аду -

Свой ход от компромисса, удивляя жизнь,

Как тонкий монолог в своём – бреду.

Так лично ищет эго эту форму – лет,

Так плохо отделяет в форме – я

Ту разницу изжитой привилегии нег,

Где болью слабо видит – этот свет.

Но компромисс внутри очерчен – для тебя,

Он ровно дышит фатумом – отныне,

Когда за эго слышит долгий – яд

Твой мир – на эпатаже формы лет.

По монологу дышит, обрамляя свет

Внутри – от незамеченной игры ума -

Твой ловкий дилетант, как обрамление я,

Как будто ты не стал ему – умом.

А только ровно случаю – влюблён,

Коварен и в ужимках – виноват,

Поскольку ты один ему – изжил умом

Строптивый яд в покорности себя.

Поскольку слышит ровный – дилетант

Свой визг от опрометчивой игры -

Ты сам внутри ужимок – образцовый ад,

К нему и сам ты стиль – наедине.

Над компромиссом возвышаешь ад,

Над утренним устройством – бытия,

Но только видит эту форму – я

Твой образцовый, вдумчивый портрет.

Не чёрный квадрат, не иллюзия я,

А трогает форму, забыв про себя

Твой мир, как фатальности старый испуг,

Твой новый, забытый у имени – круг.

За то, что не стало фатальностью я,

За светлое небо в сапфирах любви,

За жизнь в монологах искусства – стоять,

Но верить, что страхом ты жив – позади.

А ловкое сердце не медлит, едва -

Ты стал этим утром – условно внутри,

Как стройное поле обыденных лет

От ран одиночества – видеть себя.

В забытом портрете ты смотришь – на юг,

На тонкие линии в спаянном сне,

А ловкий испуг, что хранится внутри -

Твой парус искусства от времени, вдруг.

Ты им, как и польза – натянешь игру,

Ты стиль от ранения в славной – руке

Используешь только на белой строке,

Что может искусству свой день – предсказать.

Над нами, где стала от памяти – сна