– Теперь он твой враг?

Лиа не ответила. Только медленно кивнула.

Внутреннее расследование Итона шло тайно, но не бесследно. К полудню двое сотрудников были сняты с доступа. Один из них попытался сбежать, но не успел.

Карла и Лиа спустились в архивный отсек. Там – досье времён холодной войны, забытые проекты, файлы, которых не должно было быть. И среди них – папка с черной лентой. Без названия. Только инициалы:

«A.L.»

– Арден Ли, – сказала Карла.

Внутри – старые отчёты. Интервью. Оценки. Психопрофили. Один из листов – с рукописной пометкой:

«Способна к спонтанному моральному выбору в условиях глубокой деформации личности. Потенциальная нестабильность компенсируется высоким уровнем эмпатии.»

Карла смотрела на эти строки. Как на зеркало. Лиа стояла рядом.

– Они знали, кто ты. До тебя самой.

– Возможно. Но они не знали, что я смогу полюбить.

Позже, в коридоре между двумя мёртвыми зонами, Карла остановила Лию. Взгляд был прямым.

– Почему ты всё ещё здесь?

– Потому что если я уйду – они победят.

– А если я уйду?

Лиа шагнула ближе.

– Тогда я пойду за тобой.

Они нашли Томаса в старой серверной. Он стоял, будто ждал. На лице – улыбка, которой не должно быть у живого человека.

– Я знал, что ты придёшь, Арден, – его голос был мягким. – Ты ведь всегда возвращаешься.

– Ты был мёртв.

– А теперь жив. И свободен.

– Ты – марионетка.

– Нет. Я – начало. «Ангелус» не ищет власти. Он ищет очищение. И ты – часть его.

Карла прицелилась. Томас усмехнулся.

– Ты не выстрелишь. Потому что если убьешь меня – все данные уйдут. Прямо сейчас. В сеть.

Лиа шагнула вперёд.

– Тогда скажи мне одно. Почему ты выжил?

И тогда он сказал:

– Потому что она меня простила.

Карла не поняла. Лиа – замерла.

– Кто?

– Твоя мать.

В этот момент она выстрелила.

Пуля вошла между рёбер. Томас упал. Не сразу. Но взгляд его не помутнел. Наоборот – стал чистым. Почти светлым.

– Ты свободна, Арден, – прошептал он. – Теперь – ты.

После этого в здании подняли тревогу. Но сигнал утечки данных удалось остановить. Карла и Лиа сидели на лестничной площадке, обессиленные. Рядом – пустой автомат с водой, выключенный свет.

– Ты всё ещё держишь меня за руку, – сказала Лиа.

– Потому что хочу.

И в тишине, где звуки сирен были далекими, почти как шум моря, они поцеловались.

Не как обещание. А как факт.

Через два часа Итон вызвал их.

– Вы сделали невозможное. Но это только начало. «Ангелус» – не сеть. Это культура. И она живёт.

Он положил на стол новый файл.

Имя на нём: Симона Ковальски.

Местонахождение: Брюссель.

Роль: Куратор связей.

– Вам предстоит за ней поехать. Вместе.

Каменные стены, стоявшие здесь века, были свидетелями чего-то большего, чем людская жизнь. Тот, кто первым построил монастырь, знал, что здесь не будет ни молитвы, ни покаяния. Эти своды не видели веры, они только принимали шепот тех, кто ступал по их темным коридорам. Они слушали, как внутри, в груди каждого, терзалась совесть. Они знались с тайной, невыносимо сильной, которая цепляла за душу и не отпускала.

Карла не знала, что именно привело ее сюда. Лиа была так далеко, ее след исчезал в лабиринте их недавней встречи, но Карла все еще чувствовала ее дыхание – где-то рядом, в воздухе, где её имя было невыносимо близким, но неуловимым. Шёпот Лии шёл откуда-то издалека, смешивался с эхо прошлого, но не мог найти её. Уходя, она оставила частицы своего сердца там, в этих каменных залах, так что Карла с каждым шагом становилась всё более уверенной: ей не нужно искать Лию, она найдёт её сама. В монастыре каждый камень был подслушан, каждое эхо говорило свой язык, и она чувствовала, как стены говорили ей то, что она должна была услышать.