Снова тишина.

Она давит, не даёт успокоиться и просто ждать: в ней хочется только кричать и требовать ответа, лишь бы не слышать этого безмолвия. Опустив голову, не смея больше ничего сказать, Деймон внутренне содрогается, слегка подрагивая плечами, что не ускользает от пристального взора голубых глаз. Ничего не произнося, Леон, чувствующий внутри стойкость и твёрдое понимание, что Фрай уже не может вывозить все ситуации на своих плечах, поднимает руки, большими ладонями обхватывая того за щёки.

Приподняв лицо, смотрит в растерянные глаза, которые Кэрнил долгое время не видел. Деймон, принявший на себя весь удар и осознающий ответственность за все свои действия и действия младшего сводного брата, облачился в камень, перестав показывать истинные эмоции окружающим. Для всех он хотел быть сильным, стойким, тем, на ком всё держится, и на кого действительно можно положиться. Хотел казаться сверхчеловеком, совсем потерявшись в себе и своих мыслях, заплутав меж тоннелей лабиринта, не зная, где найти выход и смочь показать всё, что так рьяно рвётся наружу. Но насколько бы сильным ты не был, всем нужна поддержка.

Крупные капли, быстро скопившиеся в уголках тёмных глаз, стекают кривыми дорожками, проникая под ладони Леона. Тот не обращает внимания на мокрость – сейчас его волнует только слишком много взявший на себя старший брат.

Слегка улыбнувшись, поджимая губы, Кэрнил притягивает лицо Деймона, утыкаясь своим лбом в его. Если до этого не было других звуков, стояла невыносимая тишина, то сейчас вокруг них были только они, словно укрытые невидимым куполом. Где только они, спокойствие, и где безопасно.

– Дей… – от этого в груди Фрая разгорается целое пламя: такое родное, тёплое и привычное. Только Леон может так произносить его имя, только он может искажать его и делать это с достоинством. – Дей… – Кэрнил, словно смакуя имя на вкус, повторяет его снова, перемещая одну руку на затылок, сжимая в руке сальные чёрные волосы, прикрыв глаза.

Повернув голову немного в бок, хмуря лицо, готовый расплакаться, Леон молчит некоторое время, собираясь с мыслями, потому что сейчас, в этой странной атмосфере, он не хочет спугнуть Деймона. На данный момент старший брат, открывший душу, позволивший слезам потечь, слишком уязвим и слова, которые сорвутся с пересохших уст, должны звучать утвердительно, твёрдо.

Открыв глаза, видя перед собой лишь лесную глушь и чувствуя размеренное дыхание в районе подбородка, поворачивается, снова обеими ладонями обхватывая лицо и утыкаясь сильнее лбом, давя. Сейчас Кэрнил походит на мужчину, познавшего все невзгоды и принявшего на себя роль родителя, которому следует обучать своего ребёнка, давая полезные уроки. Пусть они немного поменялись ролями, но Деймон обычный человек, со своими извилинами в голове, со своими чувствами, страхами и эмоциями. Он хочет казаться сильным для него и ради него, поэтому Леон не может не показать свою поддержку, давая понять, что они вместе, и пока это так – плохого исхода не будет.

– Дей, а теперь послушай ты меня. Я твой брат. Мне плевать, как считаешь ты, но ты для меня единственный родной человек, оставшийся на этом свете. И если лошадь убили, шансов мало, ничего уже невозможно, то это не так, слышишь?! Мы выберемся, потому что мы вместе. – В голосе слышны нотки стали, твердости. То, чего так хотелось в глубине души услышать Фраю. Всё-таки, Кэрнил умеет задеть его с любой стороны этого слова. – Я не дам тебе подохнуть, пока сам того не захочу, понимаешь? Я не дам подохнуть нам. Если кому-то так понадобится наш труп, то тому придётся хорошо постараться. Мы выживем, понял? Мне плевать на всё, мне плевать на всех… Кроме