Дыхание перехватывает, сердце замедляет свой ход, кажется, всё вокруг погружается в некую прострацию. Атмосфера давит на плечи, будто камень атланту, старается принизить их и прижать к земле, не давая шанса на спасение. Деймон, недолго думая, аккуратно берёт левую руку Леона, сцепляя пальцы, и дёргает на себя:

– Без лишних слов и действий. Понял?

Парнишка только часто кивает, сглатывает слюни и внимательно следит за каждым движением брата. Деймон отсчитывает в голове до трёх, слышит, как чавканье и хлюпанье от непонятного существа становятся всё ближе, и срывается с места, как только то кривой походкой выходит из-за большого и широкого дерева. «Заражённый?» – думает Деймон, не веря собственным глазам. Он только слышал о них от других жителей Эльвейса, хмыкал на всё и уходил прочь, не желая выслушивать бредни детей и стариков, медленно сходящих с ума. Просто не признавал тот факт, что такое возможно: действительно кажется нереальным то, что по округам ходят живые трупы.

Монстр, появившийся на свет не самым гуманным способом, с запозданием поворачивает голову в сторону убегающих. Его потускневшие зрачки видят движение, цепляются за него и следят, расширяясь. Местами облезлые клочки кожи, открывающие вид на изящно сплетённые между собой мышцы и мясо, отваливаясь от гниющего тела, свисают, болтаясь из-за малейшего колебания или дуновения ветра. Жёлтый, покрытый белым налетом, язык неподвижно расположен в сломанной челюсти, нижняя часть которой непроизвольно болтается из стороны в сторону, намереваясь окончательно покинуть своего обладателя. Правая рука оторвана до локтя, открывая вид на торчащую из него шишковатую кость, покрытую кровавыми подтёками. Левая – просто болтается, и ей инфицированный пытается что-то держать, но из-за сломанных и растопыренных пальцев ему это удается с большим трудом. Дырявые и заляпанные грязью и тёмной жидкостью штаны, облегают худосочные ноги, позволяя лицезреть выпирающие кости.

Спотыкаясь, держась за руки, двое заблудившихся в густом тумане путников спешат прочь от неизвестного и не до конца изученного человеком. Человеком, породившим этот кошмар и ужас самых невозможных снов.

Пробегая мимо дерева, больше походившего на скульптуру безумного архитектора, они наклоняются, не задевая торчащие во все стороны палки. Удерживая винтовку одной рукой, второй – таща за собой спотыкающегося братца, Деймон старается не оглядываться назад, слыша бегущего за ними заражённого. Тот сорвался с места, как только смог сфокусировать зрение и полностью сконцентрироваться на мелькающих вдали тенях. Его конечности болтаются, коленные чашечки готовы вылететь наружу, трескаясь, а слюни болотного цвета вперемешку с чёрно-красной кровью брызжут во все стороны. На траву, на листья кустов, стволы деревьев и камни.

– Не смотри! – говорит Фрай, в очередной раз пригибаясь, чтобы не получить веткой в глаз.

– Я не смотрю! – Кэрнил кричит в ответ, обернувшись.

Он спотыкается, с грохотом падая на живот, выставив руки вперёд. Футболка порвалась, оголяя пресс; ладони заляпаны грязью и кровоподтёками, из которых сочатся небольшие бусины алой жидкости; колени на штанах изодраны, покрыты маленькими дырочками.

Сзади слышатся топот кривых ног и странное бульканье с чваканьем.

– Вста… – Фрай не договаривает, замолкая, видя возле Кэрнила оторванную худенькую руку, полностью покрытую кровью и грязью.

Очи цвета чистого неба расширяются от увиденного, рвотный рефлекс срабатывает мгновенно, и Леон, встав на больные колени, блюёт. Остатки пищи и по бо́льшей части желудочный сок, забрызгивают собой всё, в том числе и грузные ботинки Деймона. Юноша хмыкает, языком тыкая во внутреннюю сторону щеки и проводя по ней, цокая и прикусывая нижнюю губу. Кэрнил виновато поднимает глаза, стоит на четвереньках и тыльной стороной ладони вытирает остатки блевотины с губ.