С – спортивный;

У – успешный;

Д – добрый;

А – «афигенно» любвеобильный;

К – кривенький.

Что ж, командировочный Вадик был точно спортивным и успешным – судя по неплохой фигуре и брендовому плащу. И не слишком симпатичным: достаточно крупный рот, тонкий крючковатый нос и очень глубоко посаженные огромные глаза. Он отчего-то напомнил ей стервятника. Но вот ДА – доброго и «афигенно любвеобильного» – надо было еще проверить. Или не надо.

В любом случае он СУДАК больше чем на пятьдесят процентов, значит, его можно потерпеть за ужином и не заработать гастрит. А поматросить и бросить она всегда успеет.

Хотя после всех сегодняшних злоключений желание было одно – стянуть кусок маминой фирменной курочки, закрыться в комнате и посидеть в тишине и покое. Но полчаса спустя Стейш как хорошая дочь сидела за столом, накрытым столь обильно, будто мама ждала в гости не свою подругу, а толпу прожорливых потенциальных женихов.

Злосчастный Вадик вел себя достойно: похвалил угощение, разлил мамам неизвестно откуда взявшуюся бутылку вина и торжественно нарезал торт. Разговор поддерживал ровно и сдержанно, постоянные намеки на то, что сидящая с каменной рожей девушка не замужем и было бы неплохо вам познакомиться поближе, успешно игнорировал.

Вообще, гость казался таким безупречным, что Стейш в какой-то момент почувствовала себя молчаливой негостеприимной сволочью. В конце концов, мама не знала о ее возвращении домой и не могла подстроить этот ужин. А мужик в идиотском галстуке не виноват в ее бедах, его так же притащила не в меру активная родительница. Может, и невиновен? Хоть индульгенцию заочно выписывай.

Разговор тек обо всем и ни о чем: бывшие коллеги, повышение Вадика и, наконец, мамино последнее увлечение – фиалки.

– О! Совсем забыла, Василин, у меня тут такое чудо расцвело. Идем покажу!

Чудо, разумеется, показать решили только Василине Ивановне, оставив «молодых» пообщаться между собой. Притом мама Вадика так активно шмыгала покрасневшим носом, что Стейш заподозрила у нее аллергию на эти самые цветущие по всему дому фиалки. Но чем не пожертвуешь ради личного счастья сыночка, не так ли?

Стоило женщинам удалиться на сеанс созерцания вонючего и цветущего, как за столом повисла совершенно негостеприимная тишина. Стейш поддерживать дежурные разговоры не умела и с прямолинейным ожиданием уставилась на Вадика. Ну что, мужчина? Бери ситуацию в свои руки. И он взял. Так взял, что захотелось крикнуть: «Брось каку!»

– Анастасия, – он отчего-то называл всех полными именами, – я буду с вами откровенен. Вы как будущая жена меня в принципе устраиваете. Но я хотел бы обсудить нюансы.

Он окинул ее таким взглядом, будто отсканировал и оценил каждый параметр по десятибалльной шкале. Судя по лицу, получилось максимум на семь-восемь, но проходной балл набрала. И это было уже интересно. Кажется, этот идеально сдержанный тип – совсем неидеальный? Отчего-то захотелось посмотреть, насколько именно.

– Да, и какие же нюансы?

– Сущие мелочи. Я предпочитаю завтракать и ужинать дома, поэтому жена должна хорошо готовить и подавать мне еду в шесть утра и семь вечера. Без опозданий. На ужин не менее двух блюд, содержащих максимум белка и клетчатки. Также в своем доме я не потерплю никаких бабушкиных халатов и, – он окинул взглядом старую безразмерную футболку, – вот таких вот изношенных вещей. Только красивые домашние платья, я подберу варианты. И работа. Вы же работаете?

Выслушивая все это, Стейш устроилась поудобнее и подперла рукой подбородок, приняв вид внимательный и слегка придурковатый.

– Да, – улыбнулась она еще шире, предвкушая новые «нюансы».