Совсем не по-детски!!!

Я лежала в кровати, слушала, дополняла услышанное зримыми образами, мастурбировала и с трудом перебарывала себя, чтобы не плюнуть на все условности хорошего тона и не отправиться к этой парочке в гости: «Извините, ребята, но больше я не могу. У меня позади сто миллионов лет воздержания. Можно к вам третьей?» В тот момент меня, если бы пожелал, без вопросов взял бы хоть гоблин, хоть карлик, хоть самый последний урод из Кунсткамеры. Только было бы чем. Слушая шоу за стенкой, я сама себя раздрочила настолько, что у меня уже начала съезжать крыша.

Все закончилось тем, что, не выдержав танталовых мук, я вылезла из постели, воткнула в магнитофон кассету с какой-то тягучей изжогой, уселась за стол и принялась в одну харю хлестать «Посольскую» и мартини. Закусывая чипсами. И прямо из картонной коробочки запивая все это апельсиновым соком.

О том, как вновь оказалась в постели, у меня остались лишь смутные воспоминания. Впервые в жизни я так налимонилась. И впервые на следующий день испытала на собственном опыте, что такое похмелье. Когда голова напоминает футбольный мяч, который пинают ногами два десятка здоровенных жлобов; когда при одном виде даже пустой пивной бутылки нестерпимо тянет на элеватор[31], чтобы уже, наверное, в тысячный раз порычать в батискаф[32]; когда мысль о том, что еще когда-нибудь в жизни получится проглотить хоть ничтожный кусочек какой-нибудь пищи, кажется бредом. Когда поверить в то, что «И это пройдет»[33], невозможно…

Андрей слился в Питер рано утром.

Дина-Ди с видом нашкодившей кошки затаилась на кухне, изредка заглядывая ко мне посмотреть, не откинула ли я хвост.

Я же пластом лежала на кровати и мечтала лишь об одном: «Скорее бы сдохнуть!»

Кошмар начал отпускать ближе к вечеру. Для начала я выпила крепкого чая. Диана заставила меня съесть бутерброд. Потом помогла одеться, расчесала мне волосы и потащила на улицу. Под моросящий, по-осеннему холодный дождик.

– Оно и к лучшему, – виновато заглядывала она мне в глаза. – Замерзнешь, промокнешь – голова сразу пройдет.

– Уже прошла. Дина, этот кобель сегодня опять пригребет к тебе на ночь?

– Сегодня нет. Но на днях обещал.

– Предупреди заранее, – попросила я. – Я на ночь сниму себе номер в какой-нибудь затрапезной гостинице.

– Даже не думай! Мы уйдем сами… Гердочка-Герда, ты только, пожалуйста, не посчитай, – вдруг начала оправдываться Диана, – что сегодняшней ночью я расплачивалась за ксиву и машину. Никогда-никогда не продала бы себя даже за миллион. Но ведь я обычная баба, из крови и плоти, которая не была с мужиком уже больше трех лет. А мне нужны мужские гормоны, мне нужен самец. Вот я его и заполучила. Но ни в каком другом плане, кроме животного секса, этот Андрей меня не вставляет.

– Я понимаю. И не бери больше в голову. Забыли, – улыбнулась я. Похмелье, не выдержав дождика, окончательно отпустило меня. – Кстати, у меня ведь такие же проблемы. Ну, те, что ты решала сегодня ночью. Вот только со мной все гораздо сложнее, – вздохнула я…

…и этим же вечером впервые набрала заветный номер диспетчера Ласковой Смерти.

– Да. Отвечайте. Вас слушают, – после первого же гудка проскрипел старческий голос. А я даже вспотела от напряжения, пока произносила короткую, заранее отрепетированную фразу.

– Это Герда. Надеюсь, Олег меня еще не забыл. Я очень хочу, чтобы он позвонил мне в Санкт-Петербург. – Я продиктовала номер своего сотового телефона. – Вы записали?

– Да, записал. – Для контроля старческий голос повторил номер. Все верно. – Я передам.

– Спасибо. – Сказать «до свидания» я не успела. Старик отключился. Весь разговор не занял и тридцати секунд.