Все – как нельзя лучше. Все – супер. Все – гладко и сладко. Навечно бы так!

…Еще в Новомосковске Дину-Ди за рулем «Форда-Транзита» сменил Андрей, и лишь один-единственный раз перед Тулой его тормознули легавые, лениво проверили документы, а на нас, затаившихся в темном салоне, вообще не обратили никакого внимания. В Туле «Транзит» был оставлен на стоянке, а мы втроем, потратив на ожидание всего сорок минут, удачно вписались в подвернувшийся во внеурочное время питерский поезд.

За себя – с документами на Викторию Энглер – я тогда не беспокоилась, за Андрея – тем более, но вот беспаспортная Диана… А ведь у нас на троих из багажа была лишь одна полупустая спортивная сумка. На фоне нагруженных неподъемными сидорами и реечными ящиками с фруктами загорелых курортников мы бросались в глаза, будто нудисты в мечети во время намаза.

Короче, до первого мусора.

Но, как ни странно, ни на одного легаша на питерской платформе мы не наткнулись, а потом растворились в толпе и уже через двадцать минут беззаботно обедали в одном из многочисленных ресторанчиков, каких теперь много в узких улочках, примыкающих к Лиговскому проспекту.

– Через полчаса к нам подъедет один человек, – переговорив с кем-то по телефону, сообщил Андрей. – Он отвезет вас на квартиру. Это за городом. Там вас никто не побеспокоит. Удобства все. С деньгами, насколько я знаю, у тебя полный порядок, – коротко глянул он на меня. – С документами тоже. Дине-Ди ксиву выправим за несколько дней. Как бы ты пожелала, чтобы тебя звали? – Теперь уже взгляд на Диану, и куда более долгий, нежели на меня. Немудрено. Этот кобель начал аккуратненько подкатывать к ней бейцалы[26], еще когда мы ехали в поезде. Дина-Ди терпела, даже поддерживала разговор, но никаких авансов красавчик Андрюша от нее пока так и не получил. – Выбирай фамилию, имя…

– Как ее будут звать, выбирает здесь не она, – отчеканила я, решившая этот вопрос еще накануне. – И не ты, дорогой Андрюша. У тебя есть автомат[27]?

Он лишь состроил удивленную рожу, но не ответил ни слова. Протянул через стол дешевую ручку и принялся внимательно наблюдать за тем, как я карябаю на салфетке печатными буквами: «Астафьева Тамара Андреевна, рожд. 20 декабря 1977 г. место рожд. Череповец».

– Вот это все должно быть в ее ксиве, – протянула я салфетку Андрею. – Предупреждаю: могут возникнуть проблемы. Девочка с этими данными в розыске как пропавшая без вести с лета девяносто второго. Но этот вопрос твои люди, надеюсь, уладят. Забашляют легавым побольше, и все… Не облажайся, Андрюша. Покажи девочкам, насколько ты крут. Мне очень важно, чтобы в паспорте у Дианы было записано именно это, один к одному, – одарила я ошарашенного Андрея самой ослепительной из улыбок, какими только владела. – Справишься, правда?

– Все будет о’кей, Тамара Астафьева, – улыбнулся он мне в ответ. – Справлюсь. Я отвечаю…

Это был один из тех редких случаев, когда Андрей пообещал и выполнил свое обещание. Ровно через неделю Дина-Ди со счастливым блеском в глазах разглядывала свой новый паспорт и водительское удостоверение. У меня – вернее, у Виктории Энглер – права уже были.

– Теперь дело за малым. Не хватает машины, – многозначительно заметила я. – Слышишь, Андрей?

Он слышал. А потом с глупой улыбочкой долго качал головой и наконец произнес:

– Ну ты и наглющая! Хм… Хорошо, пригоню вам «восьмерку».

– Приличную иномарку. Новье, – выдвинула я условие, и меня сразу же поддержала Диана:

– «А-6» или «А-8». На крайняк сойдет «седьмой» «БМВ» или «Мерин». Не старше года.

– Вы рехнулись! – Андрей непроизвольно отодвинулся от нас, как от двух прокаженных. – Да такая лайба стоит в лучшем случае полсотни штук! Девчонки, вы хоть представляете, во что мне обошлось дернуть вас с зоны?