Еще бы нет!!!

– Да, – ответила я.

– Накануне я тебе позвоню. По этому номеру?

– Да.

Я была на седьмом небе от счастья при мысли о том, что через какую-то ничтожную неделю Олег будет рядом со мной. И я была раздавлена тем, что нам отведен всего один день.

– Тогда постарайся не отключать трубку. Договорились?

– Да, – снова ответила я. И подумала, что даже по телефону я выгляжу сейчас блаженной дурочкой, и Олег у себя в Москве, слушая мои односложные «да», улыбается, наверное, и покачивает головой.

– Ну что же, пока прощаемся, Вика. Если что случится, звони. Куда, – знаешь.

– Да, знаю.

– До встречи. Целую, малышка. – Он сказал это так, словно поцеловал меня на самом деле.

– До встречи. Целую, – прошептала я в уже издававшую короткие гудки трубку и отправилась будить Дину-Ди.

Я хотела задать ей два вопроса. Их вполне можно было отложить до завтрашнего утра, но мне сейчас просто необходимо было с кем-нибудь поговорить. Конечно, не об Олеге – это было моим и только моим, сокровенным, которым я не собиралась делиться даже с закадычной подругой. Просто я хотела договориться с Дианой о том, что с завтрашнего утра мы начинаем приучаться называть друг друга новыми именами: ее – Тамарой, меня – Викой. Притом не только вслух. Мы даже думать так должны друг о друге: она обо мне как о Виктории Энглер; я о ней как о Тамаре Астафьевой. Пусть даже для нас прежние Диана и Герда умрут окончательно. А то как бы однажды не запороть косяка, запутавшись в именах и вызвав подозрение у кого-нибудь, страдающего повышенной бдительностью.

Второй вопрос, на который мне не терпелось получить ответ: если начать завтра прямо с утра, и посвящать этому все свободное время, можно ли всего за неделю обучиться вождению столь хорошо, чтобы уверенно, не напрягаясь, ездить по запруженному транспортом Петербургу? Ведь уже через неделю, возможно, мне предстоит целый день исполнять роль шофера Олега.

Впрочем, я очень надеялась, что не только шофера.

Либо Тамара оказалась гениальным инструктором, либо я – талантливой ученицей (а скорее и то и другое), но уже на шестой день наших занятий по вождению я абсолютно уверенно, без мандража, присущего почти каждому «чайнику», колесила за рулем нашего «Ауди» по Питеру и, ничуть не смущаясь, влезала в самые дремучие и непробивные пробки, форсируя их с напористой наглостью истинного профессионала. Тамара сидела рядом, слушала музыку и за четыре с лишним часа, пока мы жгли бензин на самых непроходимых питерских улицах, не сделала мне ни одного замечания, не сунулась ни с единым советом.

– Все. Ты созрела, Виктория Энглер, – заключила наконец она. – Водишь тачку не хуже Шумахера. Больше я тебе не нужна, езди одна. А сейчас покатили домой, я хочу лечь в постельку. Я сегодня не выспалась.

«Потому что всю ночь проблудила где-то с Андреем, – улыбнулась я, по встречным трамвайным путям обгоняя попутный трамвай и этим маневром избавляя нас от стояния в длинной очереди к светофору. – Вернулась домой в начале седьмого утра, больше часа отмокала под душем, потом гремела на кухне посудой и в результате подняла меня из постели чуть свет».

– Как погуляли? – безразличным тоном поинтересовалась я.

– Беспонтово, – столь же безразлично ответила Тома. – От этого душного вафела меня уже начинает тошнить, я в свою очередь порядком добыла его, так что сегодня мы пришли к соглашению расстаться друзьями.

– Что же, практично, – заметила я.

– А чего ты еще ждала? Чтобы я ему нарожала детей? Хрена с два, Герда…

– Не Герда, а Вика, – автоматически поправила я, как поправляла постоянно забывавшуюся Тамару по несколько раз на дню.