В то время в младшей школе мы трудились втроём: я, Ира и Лиля. О себе подробно распространяться не буду, повествование только начинается, так что лучше немного расскажу о своих боевых соратницах.

Лиле на тот момент было где-то около 45 лет, из которых 15 она честно – честнее некуда – бросила в ненасытную пасть нашего учебного заведения. Лиля отличалась редкой по нынешним временам добротой, а желание помочь неопытной коллеге (имею в виду себя) было абсолютно искренним. В год моего поступления на работу начальство как раз стало широко внедрять учебник английского языка Spotlight, и Лиля, уже успевшая с ним поработать, стала моим «путеводителем» по Spotlight, так как я, ознакомившись с данным пособием, впала в ступор. Помнится, первым моим вопросом был такой:

– А как здесь дети учатся читать? На какой странице начинают давать правила чтения? Я что-то пропустила?

– Никак не учатся, – ответила Лиля и рассмеялась: уж больно глупо я выглядела. Потом пояснила: – «Никак» в традиционном смысле. Здесь совершенно другой принцип обучения, апробирован на Западной Европе.

Ну, ясно. Как известно, что немцу здорово, то русскому – смерть.

Не буду мучить вас непонятными терминами, которыми так богата моя профессия, постараюсь кратко и доступно.

Метод обучения основывался на звукоподражании, а проще, на тупом неосмысленном повторении. Открываете учебник, видите кошку на рисунке, под рисунком подпись: cat. Учитель произнёс: «cat», дети за ним повторили: «cat» (число повторов определяется только терпением учителя – от трёх раз до пятидесяти). Повторили – значит, и попутно запомнили, что cat это «кот». В другой ситуации, на другой страничке, увидев слово cat, дети должны его вспомнить, опознать, так сказать. Всё это втолковывала мне Лиля, пользуясь такими же словами, какими психам сообщают о том, что кастрюлю на голове не носят. Я поверила в это не сразу, но пришлось.

Дальше – круче. Узрев, проморгавшись и убедившись в собственной трезвости, я осознала, что ровно на восьмом по счёту уроке во втором классе мне предстоит объяснить детям, что такое неопределённый артикль в английском языке… Помня при этом, что такого понятия в русском языке не существует, аналогию провести не с чем. Объяснение следовало дополнить тем важным фактом, что неопределённый артикль «а» употребляется только с исчисляемыми существительными в единственном числе. Осознав глобальность проблемы, я впала в истерическое состояние. Объяснить всё это детям, которые пока с огромным трудом понимают, что вообще такое существительное, а уж о каких-то исчисляемых существительных и заикаться не стоит! И снова Лиля, уже прошедшая через эти муки, бескорыстно поделилась со мной своими наработками.

– Возьми с собой магазинную этикетку с любой вещи, напиши на ней это пресловутое «а» и поясни, что в английском языке те предметы, которые можно купить в магазине, «носят» с собой такую этикеточку, как русские вещи «носят» ценники. Стол можно купить в магазине? Можно – значит, говорим не просто «table», а «a table».

Маму можно купить в магазине? Нет, следовательно, маме этикетка «а» не нужна.

– Уверяю тебя, – продолжала Лиля, – детям этого вполне хватит. А про единственное/множественное число потом как-нибудь ввернёшь, уж это они знают, проверяла лично.

И Лиля оказалась права. Я сомневаюсь, что без её помощи я сумела бы превратить Spotlight, совершенно неудобоваримый для России учебник, ибо, напомню, разработан он был для Европы, во что-либо, хотя бы на треть понятное детям. И сейчас, на этих страницах, я хочу сказать «спасибо» Лилиной щедрости, доброжелательности, бескорыстию и готовности помочь не только в делах школьных. И в личных отношениях Лиля была такой же: с ней можно было поделиться всеми своими тревогами, сомнениями и знать, что тебя всегда ждёт участие, понимание и доброе слово.