— Знаете, Аврора, мне показалось, что Наталья Петровна очень довольна, что прилюдно заставила Анну разоткровенничаться.

— Не надо было поддаваться, вот что я скажу! Как глупа была сестра, такой и осталась. Да и Дмитрия выставила таким мямлей... Хотя думаю, он должен быть доволен, что расстался с тобой...

Аврора тоже осталась довольна, подумала Саша. Николя смотрел на нее сочувственно. Саша спросила его:

— Николя, неужели генерал со мной не поговорит? Вдруг уедет, не попрощавшись?

— Не волнуйся, уехать он собирается утром. Я его сопровождаю в Смоленск и провожу до вокзала. А Владимир еще останется на несколько дней.

С этими словами они пошли искать Немировского. Наверняка он был в кабинете Владимира. Нерешительно подойдя к двери кабинета, Саша поняла, что должна войти. Хотела постучать, но в это время позади раздался голос Владимира:

— Анна, входи. Дмитрий ждет тебя.

Когда Саша открыла дверь в кабинет и вошла, увидела, что Немировский стоит у окна. Там же, где совсем недавно они так интимно, так чувственно целовались. Саша шла к нему и слышала, как в тишине шуршит ее шелковая юбка. Подошла, и поскольку он стоял без движений, произнесла это еще совсем непривычное слово-обращение к нему: «Генерал!»

Он повернулся к ней. Был мрачен. Наверное, так обычно выглядел перед провинившимся адъютантом или подчиненным офицером.

Саша не боялась его, ведь теперь он точно не уедет, не попрощавшись с ней. И даже если будет все время сердит, она все равно будет видеть его темные глаза, его насупленные брови, щеки, на которых уже стала проступать щетина. Таким дорогим он показался ей в эту минуту, что ни о чем не думала, а только страшно хотела взять его за руки.

Он молчал и смотрел на нее без всякого выражения. И тогда она решилась начать разговор.

— Я вас рассердила, простите меня. Не нужно было так вести себя, выставлять вас таким, будто вы не были самостоятельны и подчинились мне.

— Ты права, Анна, я выглядел нерешительным, трусливым... пошел у тебя на поводу.

Саша тихонько рассмеялась: так была рада, что он все же захотел с ней разговаривать и нисколько не обижался.

— Аврора назвала вас мямлей, — она спохватилась, что снова обидела его. — А может, я вела себя так, потому что испугалась, ведь вы теперь не полковник, а генерал.

— Ничего подобного, по сравнению со мной ты бесстрашная.

Саше при этих словах вдруг захотелось быть с ним откровенной, раз он назвал ее бесстрашной.

— Я хочу сейчас тоже быть с вами на «ты» и называть вас Митей.

— Анна, иди сюда, я обниму тебя, и ты сможешь так ко мне обратиться.

Они прижались друг к другу и были одинаково счастливы — Саша чувствовала это. Он произносил ее имя (вернее, имя другой девушки) очень ласково, а она захотела назвать его таким родным именем — Митей.

— Ты меня хочешь поцеловать?

— Набираюсь храбрости.

— Мы не скоро теперь увидимся?

— Да. Наступают не самые хорошие времена.

— Ты военный человек, чувствуешь, что скоро начнется, — Саша сама не заметила, что высказалась как человек, знающий о будущем. А может быть, ее слова отвечали мыслям умных мужчин, к тому же военных, таких, как Немировский. Ее последние слова заставили генерала внимательно вглядеться в ее глаза.

— Знаешь, ведь такой женщины, как ты, я не встречал... и встречу ли когда-нибудь?

— Нет-нет, Митя! Ты еще встретишь свою судьбу. Я услышала от Авроры слухи про тебя.

Немировский вздохнул:

— Слухи бегут впереди меня. Но больше я не буду таким нерешительным. Ты научила меня настаивать на своем, а не подчиняться чужому решению.

— Да? А мне понравилась повелевать сначала полковником, а теперь генералом.