– С-с-с.. слушаю, – прохрипела я.

Поверить в чудеса очень просто. Они происходят на каждом шагу. Почему бы, в самом деле, президенту мне не позвонить? Или инопланетянам не высадиться у дверей квартиры?

– Мы готовы дать комментарий по поводу теракта в Московской области, – бодро прочирикали в трубке.

Ледяной ком сжался и проскочил в желудок. Стало ясно – это гнусный розыгрыш.

– Товарищ президент, а не отложить ли нам комментарий на завтра? – предложила я, перебирая в уме кандидатуры шутника.

– Ага, догадалась.

– Конечно! – светски улыбнулась я. Не признаваться же, что уже почти поверила в инопланетян на собственной кухне.

– Тогда давай перенесем наше интервью на среду, а то я завтра в Москве.

– Конечно, Алексей Максимович, – облегченно выдохнула я.

Забавник этакий, так его разэтак! Думает, раз он застроил своими домами полгорода и ездит на рыбалку с мэром, так может шутить как хочет. Ладно, вот буду про него писать «Персону номера», спрошу, сколько рыбин поймал мэр. Будет знать!

Подошла к зеркалу, чтобы взглянуть на волосы. От таких шуток и поседеть недолго.

– Леш, меня все нервируют. Пусти съездить в Питер, – жалобно попросила я.

– А что мне за это будет?

– Ну-у-у… А что ты хочешь?

– Месяц я по вечерам сижу за компом, и меня не сгонять.

– Да ты что!

По-моему, не очень-то равноценный обмен получается, мы ведь не на месяц в Питер поедем. А вечером как раз хочется обсудить новости и составить планы на завтра. Но муж насупился, и я согласилась. В конце концов, что такое месяц, если впереди маячит настоящее путешествие в компании лучшего друга?

День такой-то

Проснулась от нежелания вылезать из постели. Оказывается, на улице резко похолодало. Ночью было минус 31. Хотела остаться под одеялом навсегда, но выяснилось, что мое намерение разделяют дочка и кот. Местообитание навсегда стало ужасно тесным, поэтому пришлось вылезать навстречу дню.

Пол встретил ледяным ветром, и я чихнула. Потом еще раз. И еще. Раз семь или пять.

«Простудилась», – обреченно подумала я.

Толстая капсула арбидола никак не хотела глотаться, я извела полтора стакана воды и немножко полила свою медицинскую карточку. Возьму ее на работу. Если будут посылать с заданием в район, скажу, что простудилась, и поеду в больницу. А если в город – не пойду в больницу, а буду дегустировать малиновое варенье в бухгалтерии.

Мороз – это очень удобно, потому что не надо думать, что надеть. Есть только один вариант: теплые легинсы и платье-туника, которое мне подарила коллега. Оно страшно теплое – только в глубокий минус и поносишь.

– Мама, почему ты без штанишек? – попыталась уличить меня в двойных стандартах Майя. На нее-то надели комбинезон.

Я обиженно защищалась:

– В штанишках, в штанишках! Вот, посмотри, какие толстые.

– Ладно, я тоже хочу такие – натяжные.

– Ой, да ну тебя! – Я чуть не перепутала карточки и не прихватила дочкину. Хорошо, что проверила, пролистав.

Кстати, узнала оттуда много нового. Например, что Майка – результат шестой беременности! Это наши медики галочку с римской цифрой «пять» перепутали. Против таких документальных свидетельств моей распущенности? болезненности? греховности?.. не устоит даже клятва на Библии.

– Что это ты там зависла? – удивился муж.

Я быстренько спрятала карту в стол. Не стоит подвергать такому испытанию его чувство юмора.

– Думаю, что пора покупать очки.

– Разумно, – неожиданно согласился муж. – А то ты слишком напоминаешь идеальную жену.

Я польщенно заулыбалась.

– Которая слепо-глухо-немая, – уточнил супруг.

Вот что меня всегда в нем раздражает, так это стремление вдаваться в ненужные детали. Вполне мог бы ограничиться первой половиной фразы.