Хочется самому себе задать вопрос, чем «сталинская коммуналка» принципиально отличалась от квартиры в «хрущёвской пятиэтажке»?

В первом случае, местом встречи всех соседей были кухня или коридор. Там происходили все беседы жильцов, там они делились своими радостями, а порою и ссорились. Контакт между ними был слишком непосредственным. Переселившись в «пятиэтажки» люди вроде бы начали жить отдельно, но при этом остались хорошо осведомлёнными друг о друге. Виной тому были тонкие панельные стены, через которые хорошо передавались звуки. Каждый жилец, в сущности, знал или догадывался о том, что творится в квартире у его соседа. Но кухни у людей были уже раздельные, и местом их встреч стали дворы, которые обитатели «хрущёвок» начали облагораживать деревьями и кустарниками. Здесь, на нейтральной территории, они с удовольствием проводили время в беседах, сидя на деревянных скамейках, или за столом, играя в шашки, шахматы или домино. Так или иначе, но это был уже качественно иной уровень жизни…

Теперь оставим в покое те самые «пятиэтажки» и приглядимся к ряду наиболее интересных проектов второй половины 1950-х годов, созданных московскими архитекторами с творческой фантазией. Здесь, прежде всего, следует выделить, конечно, постройки общественного назначения с элементами «гонимого», но пока ещё не «дискредитированного» до самого конца «сталинского» ампира.

Одной из крупнейших строительных площадок в Москве в «ранние хрущевские годы» стали Лужники, живописно расположенные в излучине Москвы-реки, напротив Воробьевых (тогда, Ленинских) гор. Удобная местность с плоским рельефом, удачной экологией как нельзя лучше подошла для возведения Главной спортивной арены страны – 100-тысячного Центрального стадиона имени В.И.Ленина, с многоярусными трибунами, легкоатлетическими дорожками и засаженным травой, изумрудно-зеленым футбольным полем.

Реконструкция Лужников, в какой-то степени, определила наиболее значимый вектор развития Москвы в 1950—60е годы. Приоритет был сознательно отдан юго-западному направлению. Недавно отстроенное высотное здание Московского университета на Ленинских горах, решенное по классической схеме, стало тем «смысловым центром», от которого решил отталкиваться А. Власов при «моделировании» спортивного комплекса. Архитектор с ярким творческим дарованием, автор великолепного проекта Крымского моста, и здесь сумел найти простой и выразительный образ.

Важно отметить, что ориентируясь на здание Московского университета в перспективе, А. Власов и работавшая под его руководством группа зодчих, с самого начала, отнюдь не стремилась к повторению форм «сталинского» ампира. В ту пору это казалось уже абсолютно невозможным, поскольку высотное здание со шпилем, возведённое к 1953 году по проекту Л.В.Руднева на Ленинских горах, сразу же после своего появления стало объектом для нападок представителей новой культурной среды и общественности Москвы. Об «архитектурных излишествах», которые присутствовали в масштабном и грандиозном проекте сооружения, буквально, «затрубили во все голоса».

Соответственно, А. Власов хорошо понимал, что предстоит максимально упростить язык архитектурных форм и отказаться от пышного скульптурного декора. Борьба с «излишествами» в зодчестве во второй половине 1950-х годов была сродни борьбе с пережитками «сталинщины» в общественной жизни. Однако, А. Власов, по натуре, никак не принадлежал к числу архитекторов, полностью игнорировавших в своём творчестве строгие каноны и правила «классицизма». Он являлся, так сказать, «человеком старой закалки» и не хотел всецело изменять своим принципам. Зодчему, в итоге, удалось прийти к некому компромиссному решению спортивных сооружений, которое не вызвало серьёзных нареканий у членов проектной комиссии.