Когда достали подарки разноцветные платья из шёлка мать и дочь скорчили лица, развернув платья, и сказали, не стесняясь:

– Что это? – и сунули их комом в свои дорогущие сумки.

И опять я предпочла закрыть на это глаза, сославшись на разницу менталитетов. Так же, впрочем, как и мои родители.

Водки они выпили прилично, мой отец явно заслуживал теперь уважения в их глазах, съели они тоже практически всё, и звонко расцеловав нас и кое-как кивнув головой моим тётям, они покинули нас. Д. уехал вместе с ними.

Глава 12.

Свадьба.

Вот и настал день свадьбы.

Накануне мама с одной из тёть всю ночь пекли каравай. Я же провела весь вечер одна в спальне в раздумьях. Свадьба удивительным образом ставила неожиданно точку на моих мечтах бродить по вольным улицам Парижа, открывать новые уголки земли и наслаждаться беззаботной необременённой жизнью. Я чувствовала, что со всем этим было безвозвратно покончено, и душа моя заявила неожиданно громкий протест. Осознание начала моего заточения пришло как прозрение после долгих месяцев подготовки к этому теперь уже такому безрадостному для меня событию. Слёзы потекли по моим щекам, но ничего нельзя было остановить. Красивое подвенечное платье аккуратно висело рядом со мной на плечиках, и тонкий край декольте поблёскивал продолговатыми бусинами жемчужного стекляруса.

Сердце моё тягостно билось в груди, но я в мгновение сочла всё это за слабость, юношеский каприз и приказала себе выйти замуж во что бы то ни стало. Я закрыла свои большие глаза и заснула глубоким неподвижным сном.

Наутро меня разбудили. Я не хотела вставать. Но потом, вспомнив, что это был день моей свадьбы, вскочила с постели и побежала скорее наводить причёску и делать макияж. Душа моя кричала остановись, но руки продолжали механически завивать, подкрашивать, припудривать, пока глаза не оказались, наконец, довольны результатом. Душа моя разрыдалась, а я грозно приказала ей замолчать. Впрыгнув в прекрасное платье и закрепив на голове фату, я оказалась совершенно готова к показу для гостей.

Мама с папой вошли в комнату поглядеть на меня. Мне стало неловко. Мама расчувствовалась, я резко глянула на неё и направилась к окну. На столе в зале стоял прекрасный каравай, полный цветов и узоров. Я снова перевела взгляд на окно. Ну, где же он? Словно боясь передумать.

Я стояла у просторного окна залы и смотрела вниз на обрамлённую раскидистыми платанами улицу. Кроны деревьев шевелилась время от времени под лёгкими струями ветра, день выдался благоприятным – по голубому небу, залитому яркими солнечными лучами, быстро проплывали лохматые обрывки облаков.

А их всё не было. Никого не было. И казалось, что никто не приедет. И мне вдруг стало хорошо, очень хорошо, как будто бы я просто смотрела в окно на это прекрасное небо и деревья.

Но вот подъехал небольшой тёмно-вишнёвого цвета автобус, двери раскрылись, и на площадку перед нашим домом высыпали гости. Первым вышел отец В. в тёмно-синем пиджаке с лацканами на локтях, в начищенных горящих жаром туфлях, он приподнял худощавую руку, чтобы поправить тщательно уложенные седые волосы, и дорогие часы блеснули на его кисти. Следом вышла С., его вторая жена, с тщательно уложенными рыжими волосами в тёмно-синем шёлковом платье и с сумкой с огромным до вульгарности логотипом «Шанель». Затем появилась сестра Д. в ярко-изумрудном платье с широкой улыбкой на лице с младшей дочкой на руках, и её друг В. в тёмно-синем костюме с лацканами и тщательно прилизанными волосами. За ним последовала их старшая дочь в прекрасном белоснежном платьице. Потом вывалились его родители – Б. с огромным животом едва ни выпал из дверей, но тут же засмеялся, состроил какую-то шутку отцу В., тот улыбнулся. За ним выпала М., его жена и моя тогда уже почти свекровь, с тщательно уложенными светло-каштановыми волосами, она была в лифе тона чайной розы и тёмно-коричневой юбке в тон. За ней появился сын. Он выскочил из автобуса довольно резво, но как-то нервно, полностью в светлом костюме цвета шампанского, чем несколько удивил меня, с тщательно прилизанными волосами, что делало его голову непропорционально маленькой. Он нервно улыбался и начал ходить по кругу.