Бальтазар зарычал:

– Да делай что хочешь!

– М-может быть, если Носдорфы ищут другие источники силы… у нас получится их опередить?

– О, тебе вдруг стало интересно? Такое тебе нравится, да? – цинично ответил Бальтазар.

Филлип ссутулился, и его лампочка скрылась за воротником.

– Прости, ладно? Все эти… смертные штучки для меня в новинку. Обычно в таких ситуациях ты просто ждал, когда все уладится само собой. Ведь с земной фигней разбирается Бог.

– О, да когда он в последний раз это делал?

Из-за воротника Филлипа полился розоватый свет, он кашлянул.

– Ну… мы же должны рассматривать все варианты, разве нет? И лучше всего… лучше всего, если Мона уволится и останется у тебя. Мм? А со всем остальным мы разберемся. Ты же бог, ты можешь поговорить с другими божествами, перед тобой открыты двери Олимпа. Уверен, они расскажут тебе, какие еще их чудеса дремлют на земле. Все будет хорошо.

– Может быть. Возможно. Я об этом позабочусь, но Мона не может просто уволиться. Работа для нее все. – Бальтазар хрустнул шеей. Это напряжение в мышцах не снимет никакой титан. От окаменевшей спины и пульсирующей головной боли он избавится только после того, как они победят Носдорфов. – Я просто напичкаю защитными чарами весь музей, ее квартиру, каждое чертово место, в которое ей захочется пойти.

– Но ведь в твоих руках ей была бы гарантирована безопасность? У нее впереди еще сотни лет на исполнение любой мечты. – Филлип фальшиво рассмеялся. Казалось, он нервничал не меньше Бальтазара.

– Она молода и не может мыслить в таких масштабах… и я тоже больше не могу. Мона хочет жить совершенно нормальной жизнью. Я это принимаю.

Ответом ему стал пристальный взгляд – по крайней мере, именно это мог означать заметно более колкий свет лампочки Филлипа.

– Она хочет отказаться от шанса быть чем-то бо́льшим? Она могла бы стать богиней! – практически рявкнул акефал.

– Это ее решение.

– А если однажды Мона умрет? Что тогда будет с тобой? Ты же сам говорил, что она уже сейчас довольно могущественна! И что насчет ее печатей?

Князь ада открыл рот, чтобы ответить прямо, однако передумал. Основы ведьминского дара Моны слишком интимны, он не имел права их обсуждать. Поэтому просто пожал плечами.

– Ее силы стабильны. Наша связь тоже. Не бери в голову.

– Но ты правда хочешь на ней… жениться? На смертной?

На это Бальтазару тоже не пришлось отвечать: он почувствовал теплую улыбку на своих губах.

Филлип шумно вздохнул, но потом из области его живота вырвался приглушенный смех.

– Что ж, звучит неплохо. Надеюсь, став мужем, ты будешь чаще брать выходные.

– Ха! Свободное время! – Теперь настала очередь Бальтазара застонать.

– Знаешь, – начал Филлип, и в его голосе зазвучали заговорщические нотки, – эти пропавшие души трех некромантов, я лично ими займусь. Улажу этот вопрос. Тут, внизу, нет никого, кроме нас самих, так что я просто обязан прикрыть тебе спину. Положись на меня! А сам разбирайся с чудесами. В конце концов, следить за каталогизацией – это моя работа, и если кому-то удалось стащить у меня душу… клянусь своей честью…

– А, для тебя это как удар под лицо?

– Разве в этом смысле люди говорят не «под дых»?.. О, ага, очень смешно – Послышался хрюкающий смех. – Если хочешь знать: да, это не дает мне покоя! Данные о душах просто стерли из системы. Из моей системы! Если бы не инвентаризация и этот дотошный кобольд, который записывал все от руки, мы бы вообще ничего не узнали. Я распорядился, чтобы все его записи принесли мне в кабинет.

– Если это системная ошибка, может, в деле замешан хакер? Это объяснило бы, как у них так долго получалось уводить у нас столько демонов-слизней. Но, Филлип…