Акефал расправил плечи, лампочка слегка потускнела. – Я знаю, что это моя работа. Я не должен был это пропустить.

– Переработал?

– Ты себе даже не представляешь насколько.

– После всего этого уйдем в отпуск, – пообещал Бальтазар не только ему, но и себе.

Он отчаянно нуждался в свободном времени. Все напряжение сегодняшнего дня словно сгустилось где-то внутри, за глазами, и теперь болезненно давило на голову. Адская мигрень из-за ада.

– Отпуск для меня и медовый месяц для тебя? – хохотнув, поддразнил его Филлип.

– Звучит заманчиво. Но я серьезно. Мы заслужили отдых. Я оплачу тебе путешествие, куда пожелаешь, как тебе такая идея? Например, в одну из развлекательных вселенных? Или у тебя есть какое-нибудь конкретное желание?

– Чего я желаю? – пробормотал Филлип, и в его тоне вдруг послышалась задумчивость. – Баал, знаешь… честно говоря…

– Хрю!

Бальтазар и акефал резко развернулись. В корзинке на письменном столе как ни в чем не бывало стояла Тиффи с розовой соской во рту и с любопытством смотрела на двух демонов. Мгновение спустя у Бальтазара зазвонил телефон.

– Дааа?

– Она же у тебя, да? – захрипел в динамике взволнованный голос Моны.

– Да, все хорошо, милая.

– О, черт побери. Эти телепортации начинают меня напрягать. Я всего на секунду отвернулась, и – вжик – она исчезла… Нашла ее потом у Бориса.

– Бобо! – весело взвизгнула свинка и покрутила толстой попой, после чего опять с легким хлопком растворилась в воздухе.

– Милая?

– Даааа?

– Боюсь, тебе придется снова искать ее у Бобо.

– Вот черт!

– Бобо.

– Знаю… пожалуйста… он очень гордится тем, что она его так называет. Не смейся над ним из-за этого, о’кей?

– Бобо.

– Бальтазар!

– Бобо, – в последний раз повторил тот, не в силах сдерживать смех.

Ему было слышно, как Мона на другом конце связи глубоко вздохнула. – Ладно, я кладу трубку. И-и ты еще немного задержишься?

– К сожалению, да… Но я принесу пиццу.

– Понятно. Люблю тебя!

– А я люблю тебя сильнее, – пробормотал демон и завершил звонок.

В том, что он любил ее сильнее, Бальтазар и сам сомневался. Возможно, соревнование по чувствам закончилось бы вничью, однако он всегда будет стараться любить ее больше. Каждый день чуть больше, чем в предыдущий, и никто у него этого не отнимет.

– Филлип, если ты займешься некромантами, позаботишься заодно и о проблеме с немертвыми? Восставший мертвец, которого создали Носдорфы… Мне показалось, что это неудачная попытка воскрешения.

– Да, конечно. Ты же знаешь, восставшие мертвецы – это моя специальность, и в неудавшихся воскрешениях я отлично разбираюсь. – Филлип указал на свою отсутствующую голову.

– Хорошо. Хорошо. Мне нужно нанести визит парочке божественных коллег. Так что, если ты…

– Возьму тут все на себя.

– Спасибо, спасибо тебе от всего сердца.

Лампочка акефала снова загорелась красноватым светом.

– Да ладно тебе… Но кое в чем мне все-таки понадобится твоя помощь. – Он поднял чуть выше стеклянную банку. – Его необходимо вернуть, причем незаметно, так что, если ты еще раз…

– Вот дерьмо!

Пенопласт – это, наверное, один из самых ненавистных упаковочных материалов, потому что, даже если вообще не прикасаешься к пенопластовому блоку, белые шарики все равно разлетаются по всей комнате.

И сколько бы Мона ни отряхивала свое черное вязаное платье, эти мелкие комочки не сдавались.

– Я даже колдовством не могу от них избавиться, проклятые защитные чары, – жаловалась она.

Ну, хотя бы Тиффи теперь есть что погрызть, так что свинка сидела у Моны в переноске сытая и довольная.