– Т-ш-ш, – успокаивает Гордей, поглаживая мой живот, грудь, и почти сразу же его палец, смазанный чем-то скользким и холодным, дотрагивается до колечка ануса, кружит вокруг него, мягко проталкивается внутрь.

– Зачем так? – простанываю, хотя сама же ерзаю навстречу его движениям внутри меня, закусываю внутреннюю сторону щек от восторга.

– Расслабься, моя девочка, – я снова слышу улыбку в его голосе, а игрушка словно начинает вибрировать во мне еще активнее.

– Скажи, что любишь меня, – прошу я, всхлипывая от переполняющих меня эмоций.

– Я люблю тебя, – говорит он просто и, быстро достав из меня палец, тут же толкается в тугое колечко своим членом.

Давит, с трудом преодолевает сопротивление и входит, разрывая меня своим размером.

– Какой же ты извращенец, – взвизгиваю я, пытаясь отстраниться, исторгнуть это из своего сопротивляющегося, мигающего мышцами тела.

– Расслабься, – командует он, хватая воздух, и толкается в меня еще глубже.

Я пытаюсь расслабиться, но его член, мало того, что разрывает мою попку, так еще и давит на игрушку, которая вновь доводит меня до точки, отвлекая от боли и предельного растяжения тканей.

– Не бойся, Стефа, – пальцы защипывают сосок, добавляя ощущений. – Тебе будет хорошо.

Он загоняет свой член в мою тугую дырочку до основания и замирает, позволяя привыкнуть к нему. Я чувствую, как туго обтягиваю его собой, как он дрожит внутри меня. И эта чертова вибрация просто сводит с ума.

– Тебе так нравится? – выдыхаю, чувствуя, что еще один толчок сорвет меня в бездну.

– А тебе нет? – он начинает двигаться во мне, сначала медленно, потом все ускоряясь, растягивая меня, громко и пошло выстанывая мое имя.

– Я убью тебя, – хнычу я, вслепую обхватив его шею руками, – если хоть еще раз увижу тебя с кем-то. А потом себя убью, слышишь?

– Зачем… мне кто-то… если у меня теперь… есть моя королева? – он шумно дышит, долбит мою попку уже не жалея.

Новая волна оргазма совсем не такая, как предыдущая. Она сильнее. Гораздо сильнее… Разносит меня на части, сминает бумажной салфеткой.

Я сжимаюсь с диким криком, разбрызгиваю что-то горячее по собственным бедрам и, вероятно, по нему. Этой опустошающей влаги так много… Я пульсирую вокруг него, меня обливает горячим потом, а тело продолжает исторгать это вместе с конвульсивными подергиваниями и криками.

Он выскальзывает из меня, вытягивает игрушку и сразу же вталкивает ее в еще не стянувшееся колечко сфинктера. А ее место занимает что-то более маленькое, вибрирующее по-другому, задевающее вибрациями даже клитор.

Его член проскальзывает в меня прямо рядом с новой игрушкой, растягивает, трется через стенку моей плоти о вибратор в моей попке.

– Моя сладкая девочка, – шепчет он, сразу наращивая темп.

– Хочу еще, – выплевываю слова через стоны. – Хочу вместе с тобой.

Гордей уже тоже на пределе, почти придавливает меня своим телом, удерживая свой вес на локтях, стонет мне в рот, двигаясь так быстро, что у меня кружится голова. Его пальцы проскальзывают в мой приоткрытый рот, трахают и его.

– Моя, – стонет он. – Ты моя…

Я горю, свечусь новогодней гирляндой, мигаю, как лампочка, которая вот-вот перегорит. Мозг искрит, а тело почти умирает от удовольствия. Я упиваюсь тем, как он дрожит внутри меня, даже перебивая всю эту вибрацию, с пошлыми хлюпающими звуками сосу его пальцы.

Твоя. Конечно, твоя. Всегда была… Навсегда останусь…

– Стефания! – голос мамы выбивает из меня воздух. – Доченька, ты дома? Мы вернулись!

– Черт, – выдыхаю я и сжимаю его в себе, разрываемая очередным оргазмом, который так не вовремя. Или это они все не вовремя?