На следующий день я продолжил фотоохоту, затаившись в том же самом вишарнике. Первым на соседний куст прилетел самец и неожиданно засвистел в полный голос, с азартом, включая временами в мелодию такие замысловатые коленца, которые соловью впору. Я заслушался. Шестилепестковые воронки лилейников присоединились ко мне, развернувшись в сторону певца. Казалось, только одна его песня и неслась над садом, и серебристое эхо неохотно гасло среди разноцветных цветочных раструбов. Через некоторое время на эти пылкие излияния прилетела самка и без паузы бросилась страстно целоваться со своим пылким возлюбленным. Любовь отверзла свои объятия и приняла в них ещё одну пернатую пару.

Такого я никак не ожидал, зазевался, а пока прицеливался, непоседливая самочка соскочила на соседнее деревцо. Душещипательная сценка осталась вне кадра. Самец засиделся, продолжая пребывать в состоянии любовного экстаза, а к его подружке тут же подлетел другой ухажёр, переступил по веточке ближе, демонстрируя откровенно амурные намерения. Но сердце, неожиданно ставшее предметом нешуточной конкуренции, ещё весной было подарено другому. Приличные коноплянки на посторонних хахалей не кидаются. Пернатому брачному аферисту было категорически отказано. Да и суженый пришёл в себя, встрепенулся, налетел вихрем, прогнал вероломного соперника. Судьба садового летописца пожаловала мне пернатый любовный треугольник. Благодаря этой традиционной в земном мире интриге я и насладился неожиданным потрясшим меня утренним концертом. Молодец певец – поборолся и победил.

Август – далеко не подходящее время выводить потомство даже для довольно продолжительного оренбургского лета. Парочка замахнулась на третий за лето выводок. Что кроется за этим? Страсть, пренебрегающая всеми возможными аргументами разума? А может быть, их постигла непоправимая беда – они потеряли всех своих деток и теперь полны решимости найти утешение в новом потомстве? Если бы знать…

Лето шло своим нерушимым порядком. Сад взрослел, становился солиднее и строже. Гладиолусы последним радужным салютом вскинули к небесам свои яркие накрахмаленные жабо. И уже безучастными, полными предчувствий угасания карими глазами смотрел на уходящее лето гелениум «осенняя серенада». Зарозовели, распустились цветочки в крупных соцветиях очитка видного, всё лето пребывавших зелёными, словно не решаясь раскрыть свою прелесть. Почуяв призывный запах, предвкушая нектарное пиршество, над пышными подушками закружили пчёлы и осы. Полянка с этим устойчивым к засухе седумом сразу сделалась центром притяжения всех взглядов в саду. И будет оставаться им до зимы – семенные коробочки очитков тоже радуют глаз. Я даже не срезаю побеги очитка до ранней весны.

Растёт здесь и парочка сортовых разновидностей очитка – пестролистный и краснолистный. У пёстрого цветы и листья гораздо светлее. Посаженные рядом, они создают очень интересную интригу в цветочном соперничестве садовых культиваров. Конец лета – время серьёзных цветов, да, жизнерадостных, улыбчивых, словно лучезарные телеведущие, но уже не разудалых, готовых на всё юных весенних безумцев.

Июльский певец

Над садом переливался нежный мелодичный птичий перезвон, словно сотни маленьких драгоценных колокольчиков несли с неба на землю благовест наступившего счастья. Неизвестно, откуда прилетели июльские возлюбленные, но вскоре вслед за ними подтянулись их многочисленные родственники. К саду прибилась целая стайка, особей более пятидесяти. Они расселились вокруг моего сада, отдыхали, кормились. И поджидали, когда подрастут птенцы той единственной из стаи пары, которая решилась на героический поступок – третий в году выводок. Никогда впоследствии такого числа реполовов около моей фазенды не собиралось. Таким оказался для меня второй подарок от года первого знакомства с певчими – поразить так, чтоб докатило до самого-самого нутра. Постоянно над головой слышалось их негромкое ласковое постанывание, издаваемое во время перелётов с места на место. Как правило, птиц сначала можно было услышать, а потом уже отыскать взглядом. Душа улетала вслед за певцами, забывая, что её носитель должен промышлять земным, например, рассаживать облепленные детками шершавые розетки молодил, которых любители альпийских горок романтично называют каменной розой.