Кудман донимал Бальзаара, чтобы тот взял его с собой. Агаронец отмахивался от мальчишки, не до него покуда, стражи занимаются только тем, что разъезжают вдоль основного потока и ловят шальные стрелы. Противник убегает и заходит с другой стороны, на ходу выпуская десяток стрел. Удалью и юношеской сноровкой здесь не выжить, рассчитываешь только на удачу, да на доспехи. Но и в них есть уязвимые места.

И так день за днём теряешь людей, пока не останется пара десятков усталых, обессиленных воинов, готовых принять стрелу и слечь отдохнуть, пусть и вечным сном. Противник снова напирает, уже не бежит как прежде, готов вступить в бой. Степняки видят, что стражи осталось мало, телеги с людьми защищают все, кто умеет держать в руках оружие.

Агаронцы рассеялись вокруг головных телег, кочевники прорвали строй, достигли головы потока. Их больше, они проникают повсюду, в этот раз мерионцам трудно будет отбиться, в опасности королевская семья. На защиту детей выскочили оставшиеся слуги, отмахиваются любой железякой, бросают в неприятеля тяжёлые предметы, ножи, даже комья снега с грязью.

Вивиэн металась в поисках меча, нужно перехватить освободившееся оружие первой, иначе Кудман не усидит на месте. Но она не успела, мальчишка уже выскочил из укрытия и сцепился с дикарем, таким ужасным с виду, что у Вивиэн от волнения затряслись руки. Она схватила палку, бросилась на варвара в попытках спасти брата. Дубина гулко опустилась на голову, Кудман рухнул в снег, верес загоготал и схватил девушку за волосы.

Вивиэн охнула от боли, забилась раненой птахой. Верес скалился гнилыми зубами, смердел, как протухшее сало, и строил такие рожи, что у неё от жути замирало сердце, а от злости свело челюсть. Тот не только держал ее, но уже успел оценить тщедушное сложение юноши, смекнул, что она защищает брата, и теперь тянул ее к телу, чтобы добить мальчишку. Девушка выла от боли, но тащила его волосами в другую сторону. А потом ему в глаз прилетела стрела.

Вивиэн от увиденного стошнила на бившееся в конвульсиях тело. Радости не было, несмотря на то, что тот наконец разжал пальцы, и она смогла разогнуться и отпрянуть в сторону. Девушка бросила быстрый взгляд на телегу. Все на месте, только мордашки оторопелые от ужаса торчат. Ноги скользили по мокрому от крови снегу, но она бросилась к Кудману, схватила того за ноги и отволокла к телеге. Маленькие ручки затянули тело брата под спасительные оси колёс.

Теперь пришло время оглянуться. Кто стрелял, в суматохе не разберешь. Где Бальзаар? Вдали на пригорке восседает на коне огромный Варвар. В меховой безрукавке, на ногах такие же меховые сапоги, на голове высокая мохнатая шапка с длинным хвостом. Он снова натянул тетиву, и снова направил на неё.

– Вот, гаденыш, – прошипела Мерионка и нырнула в сторону. – Так тебе и надо, попал в своего.

Вивиэн бросилась к телу павшего вереса. У него оружие, лук и стрелы. Ворочать вонючего степняка мерзко, но надо же что-то делать. Стрелок с пригорка от неё не отступит, стоит ей открыться, он снова откроет охоту. Она умеет стрелять, она будет защищаться и защищать телегу. Девушка выхватила колчан и снимала лук, когда на неё налетел очередной насильник. Мужчина молод, глазами облапил девушку, но решил долго не возиться, схватил за разметавшиеся волосы и ударил головой об остов телеги, чтобы не сопротивлялась.

Вивиэн на миг показалось, что земля уходит из-под ног, от боли она вскрикнула. Уворачиваясь от его ударов, она пыталась осмотреться по сторонам в поисках помощи. Защитников главной телеги не осталось, только она и Кудман. Каждый сам за себя в этой последней схватке, на зов о помощи никто не откликается.