– Я просто недолюбливаю Богиню. Вот и всё на этом.

– Это всего лишь храм. Обычное строение. – Кощей сунул руки в карманы и добавил тише: – Впрочем, я, разумеется, не стану тебя тащить туда насильно. Однако, честно, то, что я хотел показать, находится внутри, и достать это оттуда никак не выйдет.

Марья молчала, продолжая буравить сад хмурым взглядом. Тогда, нетерпеливо взлохматив себе волосы, царевич развернулся и направился обратно по улочке.

– Ладно, ты права. Это просто глупость. Если хочешь, я могу проводить тебя до дома или… куда-то. Мне уже пора возвращаться.

– Постой!

Кощей остановился и неспешно обернулся. По правде говоря, он на это и рассчитывал, а потому внутри вспыхнуло ликование. Марья же переминалась с ноги на ногу, её капюшон слез с головы, обнажив белоснежные локоны. В глаза тут же бросились серо-зелёные пряди, которые царевич увидал прежде. Они выглядели странно и инородно, однако он решил не расспрашивать, боясь, что девушка вновь закроется и на сей раз точно сбежит.

– Уговорил. Давай зайдём.

Марья скорчила недовольное лицо, а Кощей с трудом сдержал победную улыбку. Он вновь подставил ей свой локоть, и они вошли в сад.

Нос защекотало от тонкого аромата малии, к которому быстро примешались иные травянисто-цветочные запахи.

– Осень только-только началась, а уже так холодно, – сердито произнесла Марья, осматриваясь, словно загнанный зверёк, – не люблю такое.

– Тогда тебе стоит уплыть в Тимерию, к примеру. Или в Бхаратию, – отозвался Кощей и тут же осёкся. Отчего-то мысль, что Марья может покинуть Навь, а тем более Шиберию, неприятно кольнула грудь.

– Нет, не хочу жить среди чужих.

Царевич не сумел скрыть улыбки. Марья же продолжала недовольно фыркать:

– Спасибо великодушное, что к храму Бога не притащил!

– В Шиберии нет их. В Нави так тем более. Морок потравил добрую часть земли навской. Да ты и сама знаешь…

– Кто ж батюшку твоего поймёт? Вдруг решил воздать почести Локи пламянесущему, – она пожала плечами, – от Стрибога чего угодно ожидать можно. Всех загнобил. Кроме магов, конечно.

Царевич ответил серьёзно:

– Когда стану царём, все равны будут. Обещаю.

Девушка обернулась и строго прошептала:

– Смотри мне, царевич, я тебя за язык не тянула. Поверю слову твоему. – И мягче добавила: – Ещё знай, что согласилась я в храм зайти только из любопытства.

– Разумеется.

Кощей открыл дверь и пропустил её вперёд.

Уже на входе их окутал густой дым благовоний. Зал был поистине огромен, по бокам рядами тянулись поддерживающие свод колонны. В самом центре грозно возвышалась статуя самой Богини Хель. Глаза сияли лиловыми аметистами, платье из оникса было сделано так искусно, словно и впрямь развевалось на незримом ветру. Чёрные локоны ниспадали на оголённые плечи, во лбу серебрилась руна10 первоначальная Альгиз – трезубец, к небу обращённый. Обозначал он защитницу мира да людей, владычицу хаоса, связанную с Солнцем, с лучезарным Ра – творцом их мироздания. В одной руке Хель держала свой знаменитый меч Асаан, а в другой – ключ от Врат в Хельхейм – место, куда не ступала нога человека.

Место, сотворённое Богиней в момент Великого Разлома.

«Что же ты спрятала там?»

Всю жизнь Кощея терзала эта тайна. Никто не знал, что сокрыто за Чёрными Вратами, однако слухами мир полнился. Кто-то верил, что именно туда Богиня заточила огненного Бога, иные поговаривали, что там невиданная мощь, обретя которую станешь самым сильным магом из когда-либо живших. Кто-то считал, что там сама Богиня спит своим долгим и беспробудным сном. Находились и те немногие, которые думали, что нет ничего за Вратами. Лишь пустота и темнота.