4. Прага. Он делает ей предложение.

Что может быть лучше того, чем внезапно оказаться в Праге, этом чудном и неповторимом городе, богатом историческими событиями? Вольный город, столица Богемии, часть Австро-Венгрии, ныне Чехословакия, чьи армейские корпуса не так уж славно себя вели в годы империалистической войны и чуть позднее, чьими стараниями, однако, в городе был основан банк на незаконно добытые средства золотого запаса Российской империи. Чем больше Эрика размышляла о том, что не всё в её жизни происходит случайно, тем большее получала удовольствие от того, что находится в этом городе, хотя поначалу и негодовала на своего спутника за то, что он решил изменить маршрут и завернуть в Прагу, куда стремился много лет, но всё никак не имел возможности попасть.

Не успели они приехать и обосноваться в гостинице, как Ромеро объявил ей, что этим же вечером они идут слушать оперу, и Эрика понятия не имела, каким чудом ему удалось заполучить билеты, ведь он почти что ни на шаг от неё не отлучался, но у её любовника был дар порой совершать невероятные и невозможные вещи. Так что женщине пришлось очень спешно готовиться к вечернему выходу, потому что её спутнику не терпелось начать осмотр города, и он намеревался перед театром осмотреть хотя бы несколько достопримечательностей.

Её и саму немного влёк этот город к своему прошлому, к средневековью и готике.

А когда они подошли к самому сердцу старого города, избранницу Ромеро просто заворожило это зрелище. За свою жизнь (а ей не было ещё и тридцати) Эрике удалось много где побывать, но, к сожалению, в Германию она так и не попала, хотя вот Ромеро был там пару раз и рассказывал ей о домиках, словно бы пряничных, с высокими узкими крышами, примостившимися один к другому и выкрашенных в разные яркие цвета, да она и сама видела на открытках, перепечатанных с фотоснимков, характерные черты Германии, в таких городах проявляющиеся как Дрезден и Ландсхут, и Мюнхен. И её родной Париж, и Испания, будучи родиной по праву рождения, и Италия, обладательница тысяч сокровищ и несравненных шедевров, не походили на северо-восточный стиль градостроения, этот оплот аскетичного протестантизма, а ей очень хотелось бы побывать хоть где-нибудь в подобном месте, несмотря на то, что память о войне была свежа. Но для Эрики культура не имела национальных границ и ненависти, как порождение какого-либо народа или режима. По её мнению, красота, искусство и наука принадлежали всему человечеству, так же как свобода должна являться неотъемлемым правом каждого человека.

И вот теперь она оказалась в Праге и ничуть не жалела об этом отклонении от маршрута, ибо видела перед собой такие давно желанные, словно бы и взаправду пряничные, домики, сросшиеся друг с другом. Они находились на Староместской площади, и во все стороны, куда ни посмотри, было на что поглядеть. Эрике подумалось, что вот сейчас был бы как нельзя более кстати театральный бинокль, чтобы разглядеть более пристально все эти многочисленные детали вокруг. Ромеро предложил посидеть на лавочке в небольшом скверике, который находился здесь же, на площади, но женщина отказалась. Она желала находиться точно по центру всего этого великолепия даже после того, как они простояли более десяти минут перед башней с астрономическими часами, дожидаясь, пока те пробьют полный час и появятся аллегорические фигурки, среди которых ей особо понравились Смерть, Турок, Скаредность, Шут и Тщеславие.

Красавица не замечала, сколь многие обращают на неё внимание, ведь она не только была молода и прекрасна сама по себе, но ещё и одета достойным образом. Ромеро всегда была по душе эта вызывающая манера его «сокровища» шикарно выглядеть. Он легко читал в мыслях других, как сильно ему повезло со спутницей.