Письмо напоминало предсмертную записку. Бедный человек, кем бы он ни был. Хотел бы я тебе помочь.

В Сан-Франциско пришлось задержаться дольше, чем планировалось. Блейку все никак не давали отгулы. А меня с каждым днем все больше тянуло в этот город. Он снился мне, словно манил. Во снах он выглядел чистым и солнечным, в нем жили люди, но ведь теперь это безжизненная дыра, покрытая плесенью. Так почему подсознание пытается заставить меня поверить, что это не так?

В общем, я начал давить на Блейка, чтобы тот поскорее решал свои вопросы. Меня поддерживала Хизер, которой не терпелось узнать, не выдумываю ли я все это. Наконец, Блейку дали его отгулы, и мы отправились в путь.

Так получилось, что мы добрались до города уже в темноте. Хизер предложила сразу отправляться в мотель, но мне не терпелось хотя бы просто глянуть на его улицы и дома. Блейк поддержал Хизер, сказав, что в такой темноте мало что можно разглядеть. В итоге сошлись на компромиссе. Решили заехать в город, но не выходить из машины.

– Черт! – сказал Блейк, как только мы пересекли мост. – А ты ведь не шутил насчет этого ощущения, что кто-то за тобой наблюдает.

Лично мне показалось, что сейчас это ощущение намного сильнее. Я посмотрел на Хизер на заднем сиденье. Она словно застыла, прижавшись к окну, ее глаза лихорадочно бегали по сторонам.

Я показал им многоквартирный дом, надеясь, что Блейк попросит остановиться, чтобы посмотреть на него. Но он не попросил. Я замедлил машину до скорости улитки, внимательно рассматривая здание.

В окне четвертого этажа что-то мелькнуло, хотя, мне могло показаться. Но, нет. Я прищурился, напрягая зрение. В окне явно кто-то стоял. Потом фигура исчезла, словно ничего и не было.

Внезапно Блейк закричал, выхватил у меня руль и резко дернул его вправо. От неожиданности я дал по тормозам. Мы ехали со скоростью не больше 15 миль в час, и машина остановилась, как вкопанная.

– Что?! Что?! – только и мог выдавить я из себя.

Блейк откинулся на спинку сиденья и рассмеялся.

– Кот, – сказал он с улыбкой на лице. – Чертов кот только что перебежал дорогу.

Хизер шлепнула его по затылку и предупредила, чтобы он больше не выдергивал руль из рук водителя. Я легонько ударил его по плечу. Блейк утверждал, что в противном случае мы бы сбили животное. Я поинтересовался, не выглядел ли кот заплесневелым или странным, но Блейк ответил, что это был обычный кот. Вероятно, он дикий, подумал я, потому что здесь нет людей. Мы еще немного посмеялись и покатили дальше.

Я свернул на боковую улицу, по которой раньше не ездил, ища огни или признаки человеческого присутствия. Ничего. В одном из дворов между домом и забором была натянута бельевая веревка. На ней все еще висела одежда, рваная и выгоревшая на солнце. Пыльные машины были припаркованы на пыльных подъездных путях – у одной был поднят капот, а на земле разбросан набор инструментов. Детские велосипеды лежали на газонах. Вся трава была пожухлой, но в некоторых местах выросла по колено.

– Это так странно, – сказала Хизер. – Как будто все встали и ушли одновременно.

– Может, город эвакуировали, – предположил Блейк. – Может, под землей тлеют угольные пласты, и на поверхность выходит ядовитый газ.

– Здесь в округе нет ни одной угольной шахты, – покачал я головой.

– Нам пора уходить, – дрожащим голосом сказала Хизер.

Я согласился и повернул направо, потом еще раз направо, чтобы вернуться тем же путем, которым приехали. Однако, завернув за угол, я снова нажал на тормоз.

По тротуару шли два человека. Девушка в толстовке, надетой поверх грязного платья, и высокий парень в кожаной куртке. Девушка была босой. Он обнимал ее за плечи. Двигались они очень медленно.