Он лежал на куче плесени, как на импровизированном ложе. Может ли плесень быть настолько толстой?

Не знаю, что это было. Что-то крошечное, меньше большинства людей. Оно лежало в позе эмбриона. Все тело свернулось в клубок, за исключением сморщенных белых ног, которые свисали под неестественным углом. На ногах не было ступней, насколько я мог видеть. Руки тоже отсутствовали, если не считать руками два бесформенных обрубка.

Сквозь кожу угадывались ребра, но все остальные атрибуты человека отсутствовали. Не было пупка, сосков, волос на теле. И кожа тоже не выглядела человеческой. Слишком светлая, с сероватым оттенком, как у разлагающегося трупа. Голова лысая и сморщенная. Его лицо было повернуто ко мне. По крайней мере, я так думал. Нос и глаза отсутствовали, только гладкая поверхность бледной плоти над очень большим ртом. Существо широко улыбалось от уха до уха. Его зубы напоминали человеческие, но были гораздо длиннее и, казалось, срослись в единое целое. Я не разглядел зазора между зубами верхней и нижней челюсти.

Мне стало не по себе. Пытаясь выбраться из пространства между шкафом и стеной, я заметил, что существо никак не реагирует на мое присутствие. Ни малейшего движения. Потом до меня дошло, что оно мертво.

Все, на сегодня хватит. Я больше не мог оставаться в здании ни минуты. Бегом поднялся на первый этаж и выбрался на улицу через окно, в которое и влез сюда. Запрыгнул в машину, заперся в ней и сразу уехал из города.

Приняв в мотеле горячий душ, достал из холодильника пиво, сел на диван и стал анализировать происходящее. Что это могло быть? Может, какая-то кукла, или манекен, или даже мумифицированное животное? Внятного ответа так и не придумал, и у меня напрочь исчезло желание возвращаться в город.

На следующий день, хорошенько выспавшись, я продолжил путь в Сан-Франциско, радуясь, что отдаляюсь от города-призрака. В глубине души понимал, что мне просто не хватает смелости завершить исследование. Может, когда-нибудь потом. Но точно не сейчас.

Мой ноутбук сломался через два дня после приезда в Сан-Франциско. Не знаю, в чем дело. Курсор сам по себе движется по экрану, а мышка щелкает по иконкам. Не думаю, что это как-то связано с городом-призраком. Свой ноут я отдал в ремонт. Надеюсь, его скоро починят. Приходится использовать компьютер моего друга Блейка. Он, кстати, собирается взять на работе выходные, чтобы поехать со мной исследовать город. Его девушка Хизер составит нам компанию. Они осознают риски, связанные с поездкой, но готовы присоединиться ко мне.

Я плохо сплю с тех пор, как уехал из Орегона. Часто вижу во сне кошмары, будто за мной что-то гонится, а я не могу убежать, потому что ноги не двигаются. Я решил эту проблему с помощью водки. Вообще не видеть снов лучше, чем просыпаться от кошмаров. Но я надеюсь, что все это со временем пройдет.

Через пять дней моего пребывания в Сан-Франциско я нашел на пассажирском сиденье своей машины сложенный вчетверо листок бумаги. Кто-то просунул его в приоткрытое окно. Я развернул его. На одной стороне листа был нарисован знакомый дом с окнами, покрытыми плесенью. Одно из окон третьего этажа обведено кружком. По центру красовалась надпись: «Осторожно! Не входить!». На другой стороне печатными буквами было написано: «Никогда не возвращайся в мертвый город. Я не знаю, что ты здесь забыл, но просто убирайся. Я не побоюсь принять радикальные меры, если снова увижу тебя. Когда-нибудь ты мне скажешь спасибо. Твой друг».

Признаться, меня тошнит от туманных предупреждений.

А на следующий день по электронной почте пришло вот такое письмо, отправленное с одноразового ящика: «Я скажу это один раз, и только один раз. Оставьте этот город в покое. Ничего хорошего из этого не выйдет. Мы не будем рядом с вами. Мы не ответим на ваши вопросы и не попытаемся помочь. Этот город мертв. Все, кто хоть что-то знал, мертвы. Мы отказываемся от борьбы. У нас никогда не было ресурсов ни на что, кроме временных решений. Мне жаль, что мы лгали. Мне жаль, что мы притворялись, что мы сильнее. Это не так. Он побеждает. Вы можете помочь, распространив об этом информацию в сети. Я продолжаю говорить «мы», но теперь это только я. Удачи! Пожалуйста, просто забудь об этом городе. Это единственный путь. Я не буду на связи. Меня скоро не станет. Теперь это вопрос времени. Я все еще могу ходить, и у меня есть пистолет с одним патроном. Я могу остановить свои мучения, но я хочу предотвратить ваши. До свидания».