Благополучно вернувшийся Хан подтвердил эту догадку. Часов в десять утра по местному времени он, незамеченный пигмеями, забрался обратно на дерево, на котором находился предоставленный им домик. Следопыт выглядел изможденным, осушил целую флягу чистой, драгоценной воды и подкрепился мясом.

– Я таких рейдеров никогда не видел, – сбивчиво проговорил он. – Они действительно серебристые. В свете ночных фонарей выглядели как воплощенные молнии. Броня у них из какой-то фольги, видимо, не пропускающей электричество, а в руках огромные пушки, типа снайперских, только с торчащими вдоль ствола батареями.

– Генераторы тока, – пояснил Каспер. – Электропушки. Вспомни, они были с проводами?

Хан кивнул:

– Да. Такие я видел в Хеле, когда освобождал Деви.

– Это хорошо. Значит, они привязаны к своей плотине и абсолютно бессильны за пределами длины проводов. Вот почему местные живут в безопасности.

– Манусиане получают электричество в обмен на еду, – напомнил Пуно.

– Легионеры отдают киловатты из своего практически безграничного запаса, – пояснил Каспер. – Это им ничего не стоит. А вот мясо не так просто добыть… Ладно, это не очень важно. Поразмыслим об особенностях их бартерной экономики как-нибудь потом. Когда спасем мир, например. Если спасем…

Деви сидела рядом с Ханом и о чем-то усиленно думала. Таким же мыслительным процессом занималась и укрывшаяся за их спинами Лима. Расстроенная своими ошибками девушка с радостью бы забилась в угол, но в круглом доме на дереве сложно было найти углы. Пуно разрывался между желанием обнять ее, поддержать, больше никогда не выпускать из объятий, с одной стороны, желанием помочь операции каким-то гениальным планом или советом – с другой, и, наконец, искренней тягой все бросить, закончить этот безумный кошмар спасения мира, основанный на одном лишь допущении, что чудеса существуют. Он уже пережил один хэппи-энд десять лет назад и понимал, что второго такого быть просто не может.

Однако насколько бы члены Гамма-ордена ни осознавали безумность своей затеи, приходилось действовать дальше, просто из принципа, чтобы потом, наблюдая за ядерным распадом Земли, умереть с чистой совестью.

– Серебряный легион настроен так же агрессивно, как и остальные рейдеры? – спросил Хана Каспер.

– Не знаю. Но они очень военизированы.

– Сколько их?

– Около полусотни. Я видел десять человек на пяти наблюдательных точках по эту сторону реки. На противоположной стороне только два укрепленных пункта, хотя я мог не заметить что-то издалека. По моему опыту, рейдеры выставляют треть своего гарнизона на ночную охрану.

– Но это не обычный временный лагерь, – прервал его Каспер. – Судя по всему, они живут там давно, подобно нашим манусианам здесь. Значит, охрана составляет не треть, а шестую часть численности, и их может быть целая сотня, если не больше.

– Все может быть, док.

– Ладно. Силой такой объект не захватить, поэтому остается дипломатия. Мы с Пуно и Лимой нанесем им визит вежливости, а вы с Деви побудьте тут, на глазах у пигмеев. Ты шел по тропе? Там были ловушки?

– Была пара сигнальных и несколько разрывных, я обезвредил.

– Хорошо.

Каспер отколол от своей и без того численно урезанной экспедиции еще кусочек, взял оружие, положил в рюкзак воду и мясо, а Пуно и Лиме выдал по тяжелому аккумулятору.

– Справитесь? – спросил он.

– Было время, мы участвовали в боях насмерть, – с каким-то странным, иронично-испуганным выражением лица ответила Лима.

– Было время… – вздохнул ее муж.

Втроем они нашли спуск из города-на-деревьях и направились на юг по натоптанной тропинке, ползущей все выше и выше в горы.