Мажор. Стань моим первым Вивиан Фокс

Лера

“Я не стану связываться с девственницей. Реши эту проблему, пока будешь дома”

Я еще раз пробегаю взглядом по английскому тексту и, заблокировав телефон, вздыхаю.

– Лера, все хорошо? – спрашивает сидящий напротив папа, всего на мгновение оторвав взгляд от экрана планшета.

Я молча киваю.

Бессмысленно показывать ему сообщение от Маркуса. Папе плевать на такое. Так что смысл зря сотрясать воздух? Он не станет вмешиваться в мои отношения с женихом.

– Вот мы и на месте, – говорит отец, когда самолет наконец останавливается.

Я выглядываю в иллюминатор и чувствую, как начинает разгоняться сердце. Как же я мечтала вернуться домой! Здесь похоронена моя мама. Здесь живет мой лучший друг. Здесь все понятно и без двойного дна. Ну, чаще всего.

– Да, Саш? – перевожу взгляд на папу, который уже прижал телефон к уху. – Приземлились. Скоро буду в офисе. Скажи Аристарху Пантелеевичу, что отчет отправлю завтра. Он уже почти готов, надо вычитать. Да, конечно. Думаю, часа полтора.

Я отстегиваю ремень и поднимаюсь со своего места. Стюард – он же пилот – передает мне мой рюкзачок.

– Спасибо, – улыбаюсь ему.

– Всегда рад прокатить вас, – подмигивает он.

– Передавайте привет внучке.

– Непременно передам, – кивает. – Она до сих пор под впечатлением от ваших подарков.

– Пошевеливаемся, Валерия, – строго произносит папа, становясь рядом со мной. – Мне еще надо в офис, а перед этим забросить тебя домой. Спасибо, Алексей, – пожимает руку пилоту.

– Всегда к вашим услугам, Матвей Герасимович. Валерия, – с улыбкой кивает он, и мы спускаемся вниз по трапу.

– Пап, меня встретят, так что не напрягайся.

– Кто встретит? – хмурится отец, а потом на его лице проскальзывает догадка. – Хорошо. Только помни не давать Адаму никакой надежды, ты уже помолвлена.

Мне хочется задать ему вопрос, как бы к его решению отнеслась мама, но он не ответит. Он вообще о ней не говорит, как будто ее никогда не было в нашей жизни.

– Конечно, папочка, – отзываюсь и, чмокнув его в щеку, тороплюсь к выходу с терминала.

Моего лучшего друга Адама Манна можно узнать за версту. Потому что такую красоту не заметить просто невозможно. Красавчик, знающий себе цену. С наглым взглядом. Крепким, мощным телом. И руками, которые каждую девушку сведут с ума. Эти руки умеют вытворять такое…

Я имею в виду, они готовят вкусно. Настолько, что можно язык проглотить.

А еще Адам… позер. Он иногда ведет себя так, что я краснею на ровном месте.

Например, сейчас.

Он вырядился в деловой костюм и притащился в аэропорт с огромным букетом красных роз. Ну не придурок?

Хмыкаю, но ускоряю шаг, торопясь к Манну. А он улыбается какой-то девчонке, которая стоит неподалеку и кокетливо накручивает прядь блондинистых волос на палец. Я даже немного ревную, черт побери! Но это от того, что я три месяца не видела этого красавчика.

– Ах ты засранец! – выкрикиваю в паре метров от Адама. – У него жена и двое детей, а он улыбается тут всему аэропорту! И цветы купил слишком дорогие! На что ты собираешься кормить наших детей?!

Девка тут же ретируется, а Манн, еле сдерживая смех, выпячивает свои пухлые губы.

– Ну дорогая, это же я чтобы тебя порадовать, – тянет он.

– В следующий раз порадуй памперсами.

– Так а дети где? – спрашивает и оглядывается, будто и правда разыскивает наших отпрысков.

– Так в детдом же сдала, мы же договорились.

Какая-то женщина справа ахает, вторая слева начинает поносить нас последними словами.

– Во заживем теперь, – ржет Адам и, схватив меня за талию одной рукой, поднимает в воздух и кружит. А я хохочу. Кто-то со стороны называет нас ублюдками и безответственными сволочами, а мы ржем. – Пора сваливать, иначе нас сожрут, – шепчет мой друг.

Я забираю у него цветы, а он ставит меня на землю и, обняв за плечи, тащит на выход.

– Надо будет проверить, не появились ли прожженные дырки у меня на спине, – смеюсь. – Кажется, та баба справа испепеляет меня.

– Меньше провоцируй, и не будут оставлять дыры, – отвечаю и цокаю языком, а Адам крепче обнимает меня за плечо и притягивает к своему боку.

– Соскучился по тебе, змеючка.

Это прозвище он дал мне года три назад, когда приезжал ко мне в штаты, и мы пошли в ночной клуб. Там какой-то чувак начал приставать ко мне. Адам еще даже не успел подскочить, как я начала шипеть на того придурка. Манн говорит, что это и правда звучало так, будто шипит змея. Мы тогда просто посмеялись, но он до сих пор называет меня змеючкой.

– И я соскучилась, – отзываюсь, и Адам усаживает меня в свою машину.

Мы приезжаем в любимую кофейню и устраиваемся за столиком перед панорамным окном. Адам берет нам кофе с десертами, и наши взгляды сталкиваются.

– Тебе идет розовый, – говорит мой друг и дергает за прядь волос. – Как вообще дела?

– Короче, папа устроил мою помолвку с Маркусом, – объявляю важную новость.

Адам зависает, так и не донеся вилку до рта. Опускает ее и кладет на тарелочку прямо с кусочком баскского чизкейка. Сжимает челюсти и стреляет в меня раздраженным взглядом.

Я приподнимаю брови, молча побуждая озвучить то, что у него в голове.

– Нахера, Лер? – спрашивает резковато.

– Ты не материшься, – напоминаю ему.

– Так я и не матерился.

– Хер – это…

– Лер, – перебивает. – Нахера, а? Тебе только восемнадцать. Какой брак?

– Мы договорились, что это будет типа долгоиграющшая помолвка, – пожимаю плечами.

Почему-то у меня возникает потребность защитить то ли папу с его решением, то ли саму себя, потому что я не остановила этот театр абсурда.

– Что это значит – “долгоиграющая помолвка”? – спрашивает Адам.

– В смысле… ну, мы как бы договорились, что я получу диплом о высшем образовании, и только потом мы поженимся.

– Твою бл… Я выйду покурить.

Он резко вскакивает из-за стола и выходит из кофейни. Достает свой вейп и начинает парить. Я смотрю на Адама через стекло. И это он еще не знает условия, которое мне поставил Маркус. И того, что я теперь буду вынуждена искать того, кто избавит меня от “проблемы”.

Лера

Адам возвращается минут через пять и, сев за столик, выпивает стакан воды, не глядя на меня. Потом наконец наши взгляды сталкиваются.

– Ты любишь его?

– Маркуса? – задаю самый тупой в мире вопрос. Адам мрачно кивает. – Ну… наверное. Мы же встречаемся.

– Встречались. На расстоянии – это не встречи, а просто попытка поддержать отношения. Почему ты приехала? Почему не осталась там получать образование?

– У папы закончился контракт, и он решил вернуться. А я… ну, тут образование лучше. Все равно я буду получать диплом международного образца.

– Который придется еще нострифицировать, правда?

– Не знаю, – качаю головой. – Не уточняла. Почему ты вообще злишься?

– Потому что, блин, тебе восемнадцать! – шипит со злостью. – Лера, кто связывает себя с одним мужчиной в восемнадцать? Мы же не в прошлом и даже не в позапрошлом веке! В наше время никто не женится так рано. Что с твоим женихом не так? Или он просто захотел себе невинную девочку? Или вы с ним… Не отвечай, это не мое дело.

– Ты как-то слишком близко к сердцу принимаешь мою помолвку.

– Цирк какой-то, а не помолвка. Я понимаю, если бы ты была в него влюблена. Но это…

– С чего ты взял, что не влюблена?

– Потому что когда говоришь о нем, будто отбываешь повинность. О любимых так не рассказывают.

Я начинаю закипать. Меня бесит то, что мой чересчур проницательный друг, как всегда, прав. А у меня просто нет контраргументов, и это приводит к тому, что я злюсь теперь и на Адама, хотя повода вообще нет.

– Короче, – психую. – Ты будешь теперь дуться и выговаривать мне за принятые решения? Если так, то я сваливаю.

Хватаюсь за сумку, но не дергаюсь с места, давая Адаму возможность остановить этот абсурд.

Мы, блин, не виделись три месяца! А он затеял этот разговор! То есть, технически его затеяла я, но кого это интересует? Он не должен был пройти в таком ключе. Не знаю, какой реакции ждала, но точно не такой упоротой. Может, поздравил бы меня как лучший друг и перевел тему на менее болезненную.

– Прости, это не мое дело, – наконец выдает Адам, и я отпускаю сумку. Он хватает меня за руку и легонько ее сжимает своей горячей ладонью. – Ты сильно устала? Может, после кофе погуляем?

– А, может, прокатимся до аэродрома? – улыбаюсь.

– Адреналина не хватает?

– Откуда ему было взяться? У меня была слишком скучная и предсказуемая жизнь.

– Прямо интересно посмотреть на этого твоего Маркуса. Только не говори, что он какой-нибудь типичный гарвардец с застегнутой на все пуговицы рубашкой, – смеется Адам.

– Ну не настолько у меня плохой вкус, – отзываюсь хохотом.

Дальше наконец наш разговор становится таким, как обычно. Легким и непринужденным. Он не оставляет кислого привкуса выяснения отношений.

После кофейни Адам наконец снимает свой пиджак, расстегивает манжеты черной рубашки и закатывает рукава, обнажая жилистые предплечья.

Мы усаживаемся в его тачку и мчим через весь город на заброшенный аэродром, где регулярно проходят городские гонки. Заехав на трек, Адам тормозит на стартовой линии и подгазовывает, сверкая своей безупречной улыбкой.

Адреналин подскакивает так резко, что сердце едва не выпрыгивает из груди. Я задыхаюсь от этого мощного чувства и начинаю смеяться, когда Манн переключает передачу и срывает тачку с места.

Щелкает кнопкой на руле, после чего тяжелые биты сотрясают тачку и мои барабанные перепонки.